Основные принципы и идеи философии Дж. Локка

Джон Локк (John Locke, 29 августа 1632, Рингтон, Сомерсет, Англия — 28 октября 1704, Эссекс, Англия) — британский педагог и философ, представитель эмпиризма и либерализма.

Локк родился в западной Англии, неподалеку от Бристоля, в маленьком городке Рингтон, в семье чиновника-юриста. Родители-пуритане воспитывали сына в атмосфере строгого соблюдения религиозных правил. Рекомендация влиятельного знакомого его отца помогла Локку в 1646 г. попасть в Вестминстерскую школу — самую престижную школу страны на то время, где он входил в число самых лучших учеников. В 1652 г. Джон продолжает образование в Крайст-Черч-колледже Оксфордского университета, где получает в 1656 г. степень бакалавра, а спустя еще три года — магистерскую степень. Его талант и усердие были вознаграждены предложением остаться в учебном заведении и преподавать философию, древнегреческий язык. В эти годы его более аристотелевской философии заинтересовала медицина, изучению которой он отдал немало сил. Тем не менее желанную степень доктора медицины ему получить не удалось.

Джону Локку было 34 года, когда судьба свела его с человеком, в огромной степени повлиявшим на всю его дальнейшую биографию, — лордом Эшли, впоследствии графом Шефтсбери. Сначала Локк в 1667 г. находился при нем в качестве домашнего врача и воспитателя его сына, позднее служил секретарем, и это сподвигло его самого заняться политикой. Шефтсбери оказал ему огромную поддержку, введя его в политические и экономические круги, предоставив возможность самому принять участие в госуправлении. В 1668 г. Локк становится членом Лондонского Королевского общества, в следующем году входит в его Совет. Не забывает он и о других видах деятельности: так, в 1671 г. у него возникает замысел работы, которой он посвятит 16 лет и которая станет главным в его философском наследии — «Опыт о человеческом разумении», посвященный изучению познавательного потенциала человека.

В 1672 и 1679 г. Локк служит в высших правительственных учреждениях на престижных должностях, но в то же время его продвижение в мире политики находилось в прямой зависимости от того, какие успехи делал его покровитель. Проблемы со здоровьем заставили Дж. Локка провести во Франции период с конца 1675 г. до середины 1679 г. В 1683 г. он, следуя за графом Шефтсбери и опасаясь политического преследования, переезжает в Голландию. Там у него завязываются приятельские отношения с Вильгельмом Оранским; Локк оказывает на него заметное идейное влияние и становится участником подготовки переворота, в результате которого Вильгельм становится королем Англии.

Перемены позволяют Локку вернуться в 1689 г. в Англию. С 1691 г. его местом жительства становится Отс, поместье Мешэм, принадлежавшее его знакомой, супруге члена парламента: он принял ее приглашение поселиться в загородном доме, т.к. много лет страдал от астмы. В эти годы Локк не только находится на правительственной службе, но и принимает участие в воспитании сына леди Мешэм, много сил отдает литературе и науке, заканчивает «Опыт о человеческом разуме», подготавливает к публикации задуманные ранее работы, среди которых «Два трактата о правлении», «Мысли о воспитании», «Разумность христианства». В 1700 г. Локк принимает решение уйти со всех занимаемых должностей.

Книги (5)

Два трактата о правлении

Джон Локк — английский философ, психолог и политический мыслитель. В «Двух трактатах о правлении» содержится социально-политическая концепция Локка. Первая книга посвящена опровержению защитника божественного права абсолютистской королевской власти Р.Филмера, во второй (известной как «Второй трактат о правлении») разработана теория конституционной парламентской монархии. Идеи Локка сыграли огромную роль в истории философии и общественно-политической мысли европейского Просвещения. Они оказали большое влияние на Толанда, Пристли, Беркли, Юма, Вольтера, Кондильяка, Ламетри, Гельвеция, Дидро. Политическая философия Локка развивалась Монтескье и нашла отражение в политических теориях Французской и Американской революций.

Джон Локк по праву считается первым настоящим либералом и отцом современной политической философии. Не познакомившись с идеями Локка, невозможно понять мир, в котором мы живем.

Опыт о человеческом разумении

«Опыт о человеческом разумении» — главное собственно философское произведение Джона Локка, результат его 16-летнего труда по разработке основ эмпирической теории познания.

В этой фундаментальной работе Локк впервые в истории мысли выражает личность через непрерывность сознания. Он также обосновывает, что разум является «чистой доской» (tabula rasa), т. е. вопреки философии Декарта утверждает, что люди рождаются без врожденных идей и что знание определено только опытом, полученным через чувственное восприятие.

Младшим современником Гоббса был другой представитель английской морально-правовой философии - Джон Локк(1632-1704). Он родился в семье юриста. ОкончивОксфордский университет, Локк служил воспитателем и секретарем в семье лорда Эшли. Вместе с ним он эмигрировал во Францию, где познакомился с учением французского философа Рене Декарта.

Основные труды Локка - «Опыт о человеческом разуме», «Трактаты о правлении», «Мысли о воспитании».

В естественном (до государственном) состояние, согласно Локку господствует естественный свободный закон, закон природы, отличающийся от гоббсовской теории “война против всех”. В отличие от Гоббса, Локк считает выражением естественного равенства готовность людей следовать разумным естественным, природным законам. Локк не представляет, что люди когда-либо могли жить без порядка и закона. Закон природы определяет посредством разума, что хорошо, что плохо; если закон нарушается, виновника может наказать каждый. По этому закону обиженный сам судья в своем деле и сам исполняет приговор. Закон природы, будучи выражением разумности человеческой природы, ”Требует мира и безопасности для всего человечества”. Локк Д.. Избранные философские произведения. Москва 1960.Т.2. С.8.И человек в соответствии с требованием разума также и в естественном состоянии, преследуя свои интересы и отстаивая свое - свою жизнь, свободу и собственность стремится не навредить другому. В.С. Нерсесянц. Философия права. Норма. Москва 2001.C.466

Естественное состояние это - полная свобода действий и распоряжения своим имуществом и личностью.Защита закона природы и проведение его в жизнь в естественном состоянии обеспечивается властью каждого человека; наказывать нарушителей закона и охранять невинных. Власть не может покушаться на неотчуждаемые права граждан.

Свобода мнений- по Локку, неотъемлемое право человека. Он полагал, что в сфере суждений каждый является высшей и абсолютной властью. Этот принцип распространяется и на религиозные убеждения, но свобода веры, по его мнению, не безгранична, она ограничивается соображениями морали и порядка.

Традиционное требование ” воздать каждому свое, его собственное” Локк обозначает как основное право; право на собственность (право на свое, собственное).

Под собственностью Локк понимает не только чисто экономические нужды, но и "жизнь, свободу и стремление к счастью". Имущество и жизнь выступают как воплощение свободы, и в них реализуется выбор призвания, полагаются и достигаются цели. Локк расценивает свободу личности как великое основание собственности. Локк полагал, что люди не потому становятся собственниками, что овладевают предметами природы, но они в состоянии присваивать посредством труда предметы природы, ибо изначально свободны, и уже в силу этого - собственники. Так он замечает, что каждый человек по закону природы имеет право отстаивать “свою собственность, то есть свою жизнь, свободу и имущество”. Локк Д. Избранные философские произведения. Москва 1960 . Т.2. С.50.

Начинается теория Локка с вопроса: оправдана ли частная собственность? Так как каждый владеет собственностью в виде себя самого, то плоды труда его рук можно счесть его собственностью. Труд создает собственность. Таким образом, Локк оправдывает собственность не потому, что ее защищает закон, установленный людьми, а потому, что она соответствует высшему закону - "естественному праву".

Общественный договор и Государство.

Разумное преодоление недостатков естественного состояния ведет, по Локку, к общественному договору об учреждении политической власти и государства. Люди стремятся перейти из естественного состояния в политически организованное общество не из-за страха смерти, а потому что они понимают, что им будет безопаснее в упорядочном обществе, чем в естественном состоянии. Как следствие, необходимо образование государства, которое создается путем заключения общественного договора.

Общественный договор заключается между людьми и государством. “Основной целью вступления людей в общество является стремление мирно и безопасно пользоваться своей собственностью, а основным орудием и средством для этого служат законы, установленные в этом обществе; первым и основным позитивным законом всех государств является установление законодательной власти; точно так же первым и основным естественным законом, которому должна подчиниться сама законодательная власть, является сохранение общества и каждого члена общества” Локк. Д. Избранные философские произведения. Москва 1960 Т.2.С.76

Однако “по общественному договору“ люди не отказываются от своих естественных прав, да и сам закон природы продолжает действовать и в государственном состоянии, определяя тем самым цели, характер и пределы полномочий политической власти. Существенным моментом локковского государства является ”доктрина законности сопротивления всяким незаконным проявлением власти” Локк Д. Избранные философские произведения. Москва 1960.Т.2.C.116.. После заключения договора народ остается судьей решающим, правильно ли учрежденные и уполномоченная им власти выполняют возложенные на них договорные обязанности или стали нарушать договор. Если правительство (правитель) поступает вопреки действующему праву и извращает законы или вообще не считается с ними, то подданные вправе расторгнуть соглашение с правительством и, используя право на самозащиту, и даже подняться на революцию.

Общественный договор, по Локку, заключается не раз навсегда, без права последующего корректирования этого договора. Народ имеет право на полный разрыв в случаи перехода политической власти в абсолютизм и деспотизм. Договорные отношения людей с государством - постоянно обновляющийся процесс.

Чтобы естественные права человека не остались на уровне моральных требований, они, по мнению Локка, нуждаются в юридическом признании их со стороныгосударства. Предоставление правам и свободам юридических гарантий являлось основным долгом и задачей любого государства.

Государство представляет собой, по Локку, совокупность людей, соединившихся в одно целое под эгидой ими же установленного общего закона и создавших судебную инстанцию, правомочную улаживать конфликты между ними и наказывать преступников.

В результате общественного соглашения гарантом естественных прав и свобод стало государство. Оно наделялось правом издавать законы, снабженные санкциями, и использовать силу общества для соблюдения этих законов. Однако государство не должно было посягать на сами эти права, ибо пределом его власти при всех формах правления являются естественные права его граждан. Государственная власть, писал Локк, не может брать на себя право повелевать посредством произвольных деспотических указов; наоборот, она обязана творить правосудие и определять права граждан посредством провозглашения постоянных законов и уполномоченных на то судей. Локк считал, что государственная власть (правительство) сама должна подчиняться установленным в обществе законам, в противном случае граждане имеют полное право вернуть себе свои первоначальные права и передать их новой власти (правителю).

Локк подчеркивает, что человек не рождается подданным того или иного государства. Человек, став совершеннолетним, как свободный выбирает, под властью какого правительства, гражданином какого государства он хочет стать. ”Только согласие свободных людей делает их членами этого государства, и это согласие дается порознь поочередно, по мере того, как каждый достигает совершеннолетия, а не одновременно множеством людей, поэтому люди не замечают этого и считают, что этого вообще не происходит или это не обязательно, и заключают, что они по природе являются подданными точно так же, как они являются людьми” Локк Д. Избранные философские произведения. Москва 1960 Т.2.C.68.

Таким образом, речь идет не только о договорном происхождении государства, но так же о форме договорного установления гражданства применительно к каждому человеку. Такая концепция договорных отношений между народом в целом и индивидами, с одной стороны и государства с другой, предполагает взаимные права и обязанности договаривающихся сторон, а не одностороннее абсолютное право государства и бесправие подданных, как это имеет место в гоббсовской интерпретации договорной теории учреждении государства. В.С. Нерсесянц. Философия права. Норма. Москва 2001.С468

От всех прочих форм коллективности (семей, господских владений) государство отличается тем, что лишь оно воплощает политическую власть, то есть право во имя общественного блага создавать законы для регулирования и сохранения собственности, а также право применять силу общества для исполнения этих законов и защиты государства от нападения извне. В таком государстве господствует закон, обеспечивающий естественные неотчуждаемые права собственности, индивидуальной свободы и равенства. Свобода людей в условиях правового государства, писал Локк “ заключается в том, что бы иметь постоянное правило для жизни общее для каждого в этом обществе и установленное законодательной властью, созданной в нем; это-свобода следовать моему собственному желанию во всех случаях, когда это не запрещает закон, и не быть зависимым от постоянной, неопределенной, неизвестной самовластной воли другого человека”.Д.Локк. Избранные философские произведения. Москва 1960.Т.2.C.16

Философско-правовое учение Локка пронизано идеей не отчуждаемости естественных основных прав и свобод человека в гражданском состоянии.

Локк резко разграничивал государство и общество, создав одну из главных доктрин либерализма, Общество гораздо важнее государства и переживет его. Распад государства не влечет за собой распад общества; обычно государство гибнет под мечами завоевателей. Но если оно рухнет от внутренних причин, предав доверие народа, Локк не предвидит хаоса, веря, что общество создаст новое государство. Если же исчезнет общество, никакому государству наверняка не устоять.

Абсолютная монархия для Локка вообще не государство, а нечто хуже, чем общество дикарей. Там хоть каждый - судья в своем деле, а в абсолютной монархии свободен лишь король.

Равенство

Tabularasa (чистая доска), изначальное равенство детей в смысле отсутствия у них знаний, служит предпосылкой первоначального естественного равенства, а постепенное развитие разных, и неравных их способностей и задатков, в том числе трудолюбия, является причиной того, что в последующей истории действуют люди с самыми разными возможностями перспективами. “Различные степени прилежания способствовали тому, что люди приобретали имущество различных размеров... изобретение денег дало им возможность накапливать и увеличивать его”. Локк Д. Избранные философские произведения. Т.2. Москва.1960.C30 Одни стали богатыми и влиятельными, и именно они более всего заинтересованы были в создании государственности. Уделом бедных стала работа из-за куска хлеба. Так смотрит на этот вопрос Локк, по-своему последовательно, но в то же время смешивая догадки и ошибки.

Говоря о живом субъекте правопорядка, Локк всегда имеет в виду изолированного индивида, ищущего частной выгоды. Да и социальная жизнь вообще рисуется ему, прежде всего, как сеть меновых отношений, в которые вступают простые товаровладельцы, лично свободные собственники своих сил и имуществ. “Естественное состояние”, каким оно изображено во втором локковском трактате о государственном правлении, - это, прежде всего, состояние “честной” конкуренции, основанной на взаимном признании. Соответственно “естественный закон” (правило общежития) понимается Локком как требование равно партнерства.

Равенство, как его трактует Локк, вовсе не имеет в виду природного единообразия индивидов и не содержит в себе запроса на их примитивное уравнивание по способностям, силам и имуществам. Речь идет о равенстве возможностей и притязаний, суть его сводится к тому, что ни один из индивидов, сколь бы скудным ни было его естественное достояние (его интеллектуальные и физической силы, его умения и благоприобретения), не может быть исключен из конкуренции, отторгнут от свободного обмена благами и услугами. Или: все люди независимо от их естественного неравенства раз и навсегда должны быть признаны экономически самостоятельными находящимися в отношении добровольного взаимного использования. Государство должно обеспечить индивидам определенное юридическое, а не экономическое и социальное равенство.

На закон и законность Локк возлагал очень большие надежды. В установленном людьми общем законе, признанном ими и допущенном по их общему согласию в качестве меры добра и зла для разрешения всех коллизий, он усматривал первый конституирующий государство признак. Закон в подлинном смысле - отнюдь нелюбое предписание, исходящее от гражданского общества в целом или от установленного людьми законодательного органа. Титул закона имеет лишь тот акт, который указывает разумному существу поведение, соответствующее его собственным интересам и служащее общему благу. Если такой нормы-указания предписание в себе не содержит, оно не может считаться законом. Кроме того, закону должны быть присущи постоянность и долговременность действия.

“Постоянные законы”, о которых говорит Локк, играют роль исходного и основного (конституционного) правового источника для законодательства. И обязанность законодателя руководствоваться в своей деятельности положениями этих “постоянных законов” является существенной юридической гарантией обосновываемой Локком законности вообще, особенно законности в законодательной деятельности.

Свобода это гарантия от произвола, она - основа всех других прав человека, ибо, потеряв свободу человек, ставит под угрозу свою собственность, благополучие, жизнь. У него нет больше средств их защитить.

Законы тогда способствуют достижению “главной и великой цели” государства, когда их все знают и все выполняют. Высокий престиж закона проистекает из того, что он, по Локку, решающий инструмент сохранения и расширения свободы личности, который также гарантирует индивида от произвола и деспотической воли других лиц. «Там, где нет законов, там нет и свободы». Д. Локк. Избранные философские произведения. Москва.1960.Т.2.C. 34.

Силой закона по Локку обладает лишь акт законодательного органа, сформированного народом. В тоже время Локк понимает законность не только в формальном смысле, то есть как соблюдение законов, утвержденных в соответствии с правилами. Он считал, что и сами законодатели не должны нарушать законов природы. Общеобязательность гражданского закона, в том числе и для всех государственных властей, проистекает из того, что закон, выражает ”волю общества”.Д.Локк. Избранные философские произведения. Москва. 1960 .Т.2.С.87.

Разделение властей.

Локк предусматривает особый конституционный механизм, мешающий государству выходить за рамки своих полномочий, становясь тем самым деспотическим. Его важнейшие компоненты - принципы разделения власти и законности. Чтобы не допускать концентрации власти в руках руководства, которое получило бы тем самым возможность обратить к своей выгоде и создания законов и претворения их в жизнь, Локк предлагает не соединять законодательную и исполнительную власть и подчинить законодателей действию ими же созданных законов, осуществляемых исполнительной властью.

Кроме законодательной и исполнительной, Локк выделяет федеративную ветвь власти, которая представляет государство как целое в сношениях с другими государствами.

Законодательной власти Локк отвел верховную, но не абсолютную власть, и в интересах народа ее следует ограничивать. Локк перечисляет четыре главных условия, ограничивающих законодательную власть:

• 1. Закон должен быть равным для всех, для богатых и для бедных, для фаворита при дворе и для крестьянина за плугом.
• 2. Закон создается не для подавления людей, а для их блага.
• 3. Без согласия народа нельзя увеличивать налоги.
• 4. Законодатели никому не могут передоверять свои функции.

Скорее всего, мудрый философ гораздо больше опасался превращения в тиранию власти исполнительной, воплощенной в одном человеке, чем парламента, состоящего из многих лиц. Исполнительная власть, считает Локк, является подчиненной по отношению к законодательной. Главе исполнительной власти надлежит выполнять функцию верховного исполнителя закона. Когда же он сам нарушает закон, то не может притязать на повиновение членов общества, превращается в частное лицо без власти и без воли. Суверенитет народа выше и парламента, и короля.

Джон Локк – выдающийся философ 17 века, оказавший существенное влияние на становление западной философии. До Локка западные философы основывали свои взгляды на учении Платона и других идеалистов, согласно которым бессмертная душа человека – средство получения информации прямо из Космоса. Ее наличие позволяет человеку родиться с готовым багажом знаний, и ему уже не нужно было учиться.

Философия Локка опровергала и эту идею, и само существование бессмертной души.

Факты из биографии

Джон Локк родился в Англии, в 1632 г. Его родители придерживались пуританских взглядов, которые будущий философ не разделял. Окончив с отличием Вестминстеровскую школу, Локк стал преподавателем. Обучая студентов греческому языку и риторике, он и сам продолжал учиться, особое внимание уделяя естественным наукам: биологии, химии и медицине.

Локка интересовали и политико-правовые вопросы. Социально-экономическая обстановка в стане подтолкнула его примкнуть к оппозиционному движению. Локк становится близким другом лорда Эшли Купера – родственником короля и главой оппозиционного движения.

Стремясь принять участие в реформации общества, он бросает преподавательскую карьеру. Локк переезжает в имение Купера и вместе с ним и несколькими дворянами, разделявшими их революционные взгляды, готовит дворцовый переворот.

Попытка переворота становится переломным моментом в биографии Локка. Она оборачивается неудачей, и Локк вместе с Купером вынужден бежать в Голландию. Здесь, в течение следующих нескольких лет, он посвящает все свое время изучению философии и пишет свои лучшие труды.

Познание, как результат наличия сознания

Локк полагал, что – это уникальная способность человеческого мозга воспринимать, запоминать и отображать действительность. Родившийся младенец – чистый лист бумаги, у которого еще нет впечатлений и сознания. Оно будет формироваться в течение жизни, базируясь на чувственных образах – впечатлениях, полученных посредством органов чувств.

Внимание! Согласно представлениям Локка, каждая идея – продукт человеческой мысли, появившейся благодаря уже существующим вещам.

Основные качества вещей

К созданию каждой теории Локк подходил с позиции оценивания качеств вещей и явлений. У каждой вещи есть первичные и вторичные качества.

К первичным качествам относятся объективные данные о вещи:

• форма;
• плотность;
• размер;
• количество;
• способность к движению.

Эти качества присущи каждому объекту, и ориентируясь на них, человек составляет свое впечатление о каждой вещи.

Ко вторичным качествам относятся впечатления, порождаемые органами чувств:

• зрением;
• слухом;
• ощущениями.

Внимание! Взаимодействуя с предметами, люди получают информацию о них, благодаря образам, возникающим на основе чувственных впечатлений.

Что такое собственность

Локк придерживался концепции, согласно которой собственность – результат труда. И она принадлежит человеку, который этот труд вкладывал. Так, если человек посадил сад на земле дворянина, то собранные плоды принадлежат ему, а не хозяину земли. Человек должен владеть только той собственностью, которую он получил своим трудом. Поэтому имущественное неравенство – естественное явление и искоренить его не получиться.

Основные принципы познания

Теория познания Локка базируется на постулате: «Нет ничего в уме, чего раньше не было в ощущении». Он означает, что любое знание – результат восприятия, личного субъективного опыта.

По степени очевидности философ разделил знания на три вида:

• исходное – дает знание об одной вещи;
• демонстративное – позволяет строить умозаключения, сравнивая понятия;
• высшее (интуитивное) – оценивает соответствие и несоответствие понятий непосредственно разумом.

Согласно представлениям Джона Локка, философия дает человеку возможность определить назначение всех вещей и явлений, развивать науку и общество.

Педагогические принципы воспитания джентльменов

1. Натуральная философия – в нее входили точные и естественные науки.
2. Практическое искусство – включает философию, логику, риторику, политические и социальные науки.
3. Учение о знаках – объединяет все лингвистические науки, новые понятия и идеи.

Согласно теории Локка о невозможности естественного получения знаний через Космос и силы природы, человек осваивает точные науки только через учение. Большинство людей не знакомы с основами математики. Им приходится прибегать к напряженному умственному труду в течение долгого времени, чтобы усвоить математические постулаты. Этот подход верен и для освоения естественных наук.

Справка! Также мыслитель полагал, что понятия нравственности и морали передаются по наследству. Поэтому люди не могут обучиться нормам поведения и стать полноценными членами общества вне семьи.

Воспитательный процесс должен учитывать индивидуальные особенности ребенка. Задача воспитателя – постепенное обучение будущего джентльмена всем необходимым навыкам, в которые входит освоение всего спектра наук и норм поведения в обществе. Локк выступал за раздельное обучение детей из благородных семей и детей простолюдинов. Последним следовало обучаться в специально созданных рабочих школах.

Политические взгляды

Политические взгляды Джона Локка были антиабсолютическими: он выступал за смену действующего режима и утверждение конституционной монархии. По его мнению, свобода – естественное и нормальное состояние индивида.

Локк отвергал представления Гоббса о «войне всех против всех» и полагал, что изначальное понятие частной собственности сформировалось у людей гораздо раньше установления государственной власти.

Торгово-экономические отношения должны быть построены на простой схеме обмена и равенства: каждый человек ищет свою выгоду, производит товар и обменивает его на другой. Насильственный отъем товара – нарушение закона.

Локк стал первым мыслителем, который принял участие в создании первоучредительного государственного акта. Он разработал текст конституции для Северной Каролины, который в 1669 г. одобрили и утвердили члены народного собрания. Идеи Локка были новаторскими и перспективными: плоть до сегодняшнего дня вся североамериканская конституционная практика опирается на его учение.

Права личности в государстве

Основной правового государства Локк считал три неотъемлемых права личности, которые есть у каждого гражданина независимо от его социального положения:

1. на жизнь;
2. на свободу;
3. на собственность.

Конституция государства должна создаваться с оглядкой на эти права и быть гарантом сохранения и расширения свободы человека. Нарушение права на жизнь – это любая попытка порабощения: насильственное принуждение человека к какой-либо деятельности, присвоение его собственности.

Полезное видео

В видео подробно рассказано о философии Локка:

Религиозные взгляды

Локк был стойким приверженцем идеи о разделении церкви и государства. В своей работе «Разумность христианства» он описывает необходимость веротерпимости. Каждому гражданину (за исключением атеистов и католиков) гарантируется свобода вероисповедания.

Джон Локк считает религию не основой морали, а средством ее укрепления. В идеале, человек должен руководствоваться не церковными догмами, а самостоятельно прийти к широкой веротерпимости.

Чтобы сузить результаты поисковой выдачи, можно уточнить запрос, указав поля, по которым производить поиск. Список полей представлен выше. Например:

Можно искать по нескольким полям одновременно:

Логически операторы

По умолчанию используется оператор AND .
Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе:

исследование разработка

Оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:

исследование OR разработка

Оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент:

исследование NOT разработка

Тип поиска

При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы.
По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
Для поиска без морфологии, перед словами в фразе достаточно поставить знак "доллар":

$ исследование $ развития

Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:

исследование*

Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:

" исследование и разработка"

Поиск по синонимам

Для включения в результаты поиска синонимов слова нужно поставить решётку "# " перед словом или перед выражением в скобках.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.
В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.
Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе.

# исследование

Группировка

Для того, чтобы сгруппировать поисковые фразы нужно использовать скобки. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.
Например, нужно составить запрос: найти документы у которых автор Иванов или Петров, и заглавие содержит слова исследование или разработка:

Приблизительный поиск слова

Для приблизительного поиска нужно поставить тильду "~ " в конце слова из фразы. Например:

бром~

При поиске будут найдены такие слова, как "бром", "ром", "пром" и т.д.
Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Например:

бром~1

По умолчанию допускается 2 правки.

Критерий близости

Для поиска по критерию близости, нужно поставить тильду "~ " в конце фразы. Например, для того, чтобы найти документы со словами исследование и разработка в пределах 2 слов, используйте следующий запрос:

" исследование разработка"~2

Релевантность выражений

Для изменения релевантности отдельных выражений в поиске используйте знак "^ " в конце выражения, после чего укажите уровень релевантности этого выражения по отношению к остальным.
Чем выше уровень, тем более релевантно данное выражение.
Например, в данном выражении слово "исследование" в четыре раза релевантнее слова "разработка":

исследование^4 разработка

По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения - положительное вещественное число.

Поиск в интервале

Для указания интервала, в котором должно находиться значение какого-то поля, следует указать в скобках граничные значения, разделенные оператором TO .
Будет произведена лексикографическая сортировка.

Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат.
Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.

Рационалистичность после Декарта стала культурно-норматив­ной формой мышления, определившей развитие цивилизации на весь последующий период. Буквально все основные операции мышления трансформировались. Возникли новые способности как следствие дифференциации психики и возрастания автоно­мии индивидуальности. К примеру, для человека, способного мыслить в рационалистической парадигме, не может быть сомне­ний в истинности силлогистического вывода, даже когда речь идет о вещах, с которыми он раньше дела не имел. Это по всем статьям иная работа мысли, нежели приводившиеся выше при­меры мышления декхан патриархальной общины, описанные А.Р. Лурия. Принципиальный характер новообразований такого рода очевиден при сравнении двух парадигм мышления.

Вместе с тем, и это кардинально важно, рационалистическое мышление было результатом естественного поступательного раз­вития психики и фактически основывалось на тех же потенциях

и глубинных механизмах, что и мышление магическое. Принцип сходства/смежности, лежавший прежде в основе магических за­конов партиципации, имманентных внешнему миру, был осознан теперь как ассоциативный принцип организации субъективного опыта и внутренних образов. Мир, спаянный всеобщей соприча­стностью, оказался не менее прочно связан всеобщей причинно­стью и детерминизмом природных законов. Непосредственная достоверность чувств сменилась непосредственной достоверно­стью разума. Абсолютность Бога выступила как абсолютность ис­тины и т.д. Основные категории сознания как бы поднялись на следующую ступень.

Таким образом, только пережив тотальность магической со­причастности, человек оказался способен принять безусловность логики, подчиниться необходимости причинной связи, ощутить красоту и всеобщность истины. Магическое мышление - первая и необходимая фаза развития интеллекта - изначально содержа­ла все имманентные психике глубинные механизмы, которые ста­ли разворачиваться в новые структуры и способности. Благодаря подобной инвариантности, целостности, если хотите, укомплек­тованности, не только магическое мышление, но точно так же и все последующие формы мышления образуют законченные и са­модостаточные парадигмы, способные обеспечить реальную адап­тацию индивида на соответствующем уровне. И на своем истори­ческом этапе картезианская парадигма мышления, в сущности, определила характер развития общества, его этики, эстетики и даже основных технологий.

Рационализм (от лат. ratio - разум) представлял собой уни­версальное учение, объяснявшее мир и человека в трех аспектах. Рационализм онтологический (от греч. ontos - сущее) провозгла-

шал разумность, законосообразность бытия, четкую детерми­нированность мира. Рационализм гносеологический (от греч. gnosis - познание) обосновывал способность человеческого разу­ма овладеть истиной, до конца познать мир. Рационализм эти­ческий (от греч. ethos - обычай, нрав, характер) утверждал, что разум - основа блага, и потому просвещение изменяет человека и общество к лучшему. И по всем направлениям рационализм приводил к феноменальным результатам.

Онтологическая картина этой эпохи восхищает логической ясностью, математической точностью, перспективностью фун­даментальных открытий, да просто гениальностью Декарта, Лейбница, Ньютона, Ломоносова и других гигантов науки. Тео­рия познания в этот период обогатилась учением об антиномиях И. Канта и диалектическим методом Г. Гегеля. Этика нашла высшее выражение в идее «общественного договора», которой посвящал специальный труд чуть ли не каждый крупный мысли­тель того времени: Т. Гоббс (1651), Д. Локк (1690), Ж.-Ж. Руссо (1762), Д. Дидро (1770). Согласно просветительским взглядам, «общественный договор» не есть завет Бога человеку, а общена­родное соглашение равных, свободных и независимых людей, устанавливающих разумные правовые нормы, охраняющие их жизнь, свободу и частную собственность. Цель «государства разу­ма» (выражение Ж.-Ж. Руссо) - высшее благо людей, свобода и равенство каждого.

Общественная мысль XVII - первой половины XIX в. была проникнута оптимистическим духом переустройства мира, уве­ренностью в близком торжестве разума, идеалов всеобщего ра­венства и справедливости. И это были отнюдь не отвлеченные философские мечтания. Мыслители, исследователи и писатели эпохи Просвещения были людьми дела и успеха. Они всегда, при любых обстоятельствах работали очень продуктивно, хотя просве­тительство и в те времена было предприятием рискованным и в личном плане нередко заканчивалось трагически. Виртуоз-экспе­риментатор Антуан Лавуазье (1743-1794) точными опытами до­казал закон сохранения вещества, как «бритвой Оккама» отсек теорию теплорода, сделал ряд открытий, оказавших решающее влияние на все последующее развитие химии. Ему постоянно не хватало денег на бесконечные эксперименты, уникальную по тем временам лабораторию, особо точные приборы. И чтобы самому, вне зависимости от спонсоров, финансировать свои опыты, мыс­лителю пришлось заняться «бизнесом по-средневековски» - взять в откуп сбор налогов. В 1789 г. он издал, наконец, «Началь­ный учебник химии», в котором изложил выработанную им сис­тему знаний и который на века стал настольной книгой химиков.

А в 1794 г. революционный трибунал якобинцев разом пригово­рил к смерти всю коллегию откупщиков. Антуан Лавуазье был казнен, что называется, за компанию и спустя два года признан «невинноосужденным». Это произошло с ученым, составившим славу Франции. А в России самоубийством закончилась просве­тительская деятельность А.Н. Радищева (1749-1802), чья книга «Путешествие из Петербурга в Москву» стала знаковой в русской классической литературе.

И все-таки, несмотря на личные трагедии, человек Просве­щения представлял собой тип победителя, который силой разума и упорством воли продвигался к великим открытиям и историче­ским свершениям. Характерна в этом отношении биография Бенджамина Франклина (1706-1790). Он не был потомственным интеллектуалом. Родившись в семье ремесленника, он с 17 лет начал работать в типографии. Это ему, можно сказать, повезло: он сразу оказался в центре массовых коммуникаций эпохи, и остальное стало делом самообразования. Бенджамин Франклин основал первую в Америке публичную библиотеку (1731). Этот поступок следовало бы считать типологическим. Через восемь лет он основал знаменитый впоследствии Пенсильванский универси­тет (1740). Затем организовал первое «Американское философ­ское общество» (1743). Потом на семь лет погрузился в научные изыскания. Как естествоиспытатель вошел в историю благодаря разработке унитарной теории электричества. У современников прославился изобретением громоотвода. Когда началась война с Англией, участвовал в подготовке «Декларации независимости» (1776), стал одним из авторов «Конституции США» (1787). Любо­пытная деталь: в 1789 году Бенджамин Франклин был избран иностранным почетным членом Петербургской Академии наук.

Главное в этих людях то, что они подходили к рассмотрению судеб человечества с оптимистической точки зрения. Складыва­лось общее представление о прогрессе как поступательном разви­тии от низшего к высшему не только в области науки и техники, но и в росте благосостояния, свободы, цивилизованности, даже в человеческой природе. Само название культурно-исторической эпохи: «Просвещение» - подчеркивает ее коммуникативную сущность.

Когда говорят: «Вольтер орудием насмешки погасил в Европе костры инквизиции», - вовсе не имеют в виду, что великий ост­роумец сумел пристыдить мракобесов. Суть в другом. Неотрази­мая логика и блистательная игра ума мыслителя-рационалиста стали всеобщим достоянием благодаря памфлетному стилю его творений: романов, статей, анекдотов, афоризмов... И перед ли­цом нового общественного мнения средневековые судилища ста-

ли просто невозможны. Действительность и мощь рационалисти­ческого мышления реализовывалась в процессе убеждения воз­можно более широкого круга людей в достоверности выводов и правоте требований гениев человечества. Новая парадигма мыш­ления становилась общим достоянием благодаря поразительной эффективности соответствовавшего ей особого типа текста, кото­рый вполне обоснованно можно определить как текст убеждаю­щий. Вот как описывает А.И. Герцен впечатления, вызванные «Философическим письмом» П.Я. Чаадаева (1794-1856), опубли­кованным журналом «Телескоп» в 1836 г.:

«Это был выстрел, раздавшийся в темную ночь; тонуло ли что и возвещало свою гибель, был ли это сигнал, зов на помощь, весть об утре, или о том, что его не будет, - все равно надо было проснуться... "Письмо" Чаадаева потрясло всю мыслящую Рос-сию... Я раза два останавливался, чтобы отдохнуть и дать улечься мыслям и чувствам, и потом снова читал и читал... Потом я пере­читывал "Письмо" Витбергу, потом Скворцову, молодому учите­лю вятской гимназии, потом опять себе. Весьма вероятно, что то же самое происходило в разных губерниях и уездных городах, в столицах и господских домах. Каждый чувствовал гнет, у каждого было что-то на сердце, и все-таки все молчали; наконец, пришел человек, который по-своему сказал что... на минуту все, даже сонные и забитые, отпрянули, испугавшись зловещего голоса. Все были изумлены, большинство оскорблено, человек десять громко и горячо рукоплескали автору» 6 .

И с этим ничего уже нельзя было поделать. За крамольную публикацию журнал «Телескоп» был немедленно закрыт, а автор объявлен сумасшедшим. Но состояние сознания «всей мыслящей России» все равно стало иным. Развитие общественной мысли изменило свое течение, ибо человеческое сознание уже тем отли­чается от машины, что заднего хода не имеет.

В описании А.Й. Герцена (1812-1870), который сам вошел в историю отечественной журналистики как выдающийся мастер революционной пропаганды, бросается в глаза ключевая фраза: «Каждый чувствовал гнет, у каждого было что-то на сердце, и все-таки все молчали; наконец, пришел человек, который по-своему сказал что...». Здесь речь идет уже не о толпе, не о че­ловеке, вовлекаемом в пралогическую стихию коллективного бес­сознательного, а об аудитории, о людях, каждый из которых по-особенному переживает всеобщую беду, но смутные предпо­ложения которых становятся осознанными убеждениями именно под влиянием авторитетной доктрины, вызывающей самые раз-

6 Герцен А. Былое и думы. М., 1958. С. 445-446.

нообразные индивидуальные реакции - от изумления и оскорб­ленное™ до восхищения и активной поддержки. Вместе с тем видно, как люди стараются удостовериться в правоте доктрины: вдумчиво изучают, перечитывают, обсуждают с товарищами, сво­дя личные впечатления в мнение коллективное, общее, обще­ственное. Психология восприятия убеждающего текста как раз и состоит в осмыслении собственного переживания объективной жизненной ситуации под интегралом идеальной модели мироуст­ройства или программы на перспективу. Так происходит (или не происходит) подстройка жизненных планов индивида к коллек­тивному проекту (в терминологии Лифтона-Ольсона) поступате­льного развития общества, подстройка вплоть до формирования личных паттернов поведения. Это - сопоставление идеального с идеальным, можно сказать, чистая работа сознания. Но заверша­ется она становлением несгибаемых убеждений, массовыми дви­жениями, кровавыми революциями, демократическими конститу­циями и появлением все новых доктрин переустройства мира. И всякая авторитетная доктрина, выносимая на публичное обо­зрение, как бы предлагается всем и каждому в качестве «большой посылки» универсального силлогизма, под которую как «малую посылку» можно подвести собственные впечатления, чтобы соот­ветствовать общему мнению, принимаемому всеми за несомнен­ную истину. Логика убеждения превращается в логику убеждений (внутреннюю структуру мышления).

Казалось бы, процесс восприятия убеждающего текста цели­ком остается в светлом поле сознания. Но в том же описании А.И. Герцена не менее резко бросаются в глаза гиперэмоциональ­ные образы потрясенного воображения, которые характеризуют осмысление авторитетной доктрины как коллективное «АГА-переживание», представляя собой специфические психосоциаль­ные эффекты творчества-в-процессе-коммуницирования: «это был выстрел, раздавшийся в темную ночь; ...весть об утре, или о том, что его не будет... <...> ...на минуту все, даже сонные и за­битые, отпрянули, испугавшись зловещего голоса». Это лишний раз подтверждает, что психика не сводима к сознанию, а созна­ние не работает изолированно от психики.

Но если «АГА-переживание», согласно одной ветви психоло­гии, - это вспышка в сознании нового целостного образа, а со­гласно другой, момент перехода содержаний бессознательного че­рез порог осознания, то более всего интересно, каким образом в едином тексте соединяется аналитический подход к актуальным проблемам и архаические паттерны мышления, общения и пове­дения.

Предварительный ответ может дать структура религиозной проповеди как жанра, в котором формируются сразу две идеи: опорная, то есть излагающая богоустановленные нормы отноше­ния к миру, и рабочая, то есть рекомендующая оптимальный спо­соб действия в реальных обстоятельствах мирской жизни. Фунда­ментальная роль опорной идеи очевидна. Это - абсолютная точ­ка самооценки и универсальный критерий истины. Но откуда эта абсолютность и этот универсализм? Только из того вероучения, которое, осмыслив и упорядочив мистическую практику обще­ства, само смогло стать существенной частью ментальности наро­да. Как установил еще Дж. Фрэзер, символы и ритуалы даже бо­гословски очищенных религий несут в себе след изначальных фольклорных образов и магических обрядов 7 , то есть сохраняют непосредственный контакт с коллективным бессознательным, пусть даже это контакт противодействия. Получается, что опор­ная идея словно бы прокалывает препону между индивидуальным сознанием и коллективным бессознательным и умопостигаемая рабочая идея вступает в прямое соприкосновение с неизреченны­ми архетипами психики. Это импульс особого рода психической деятельности, в которой уже не сливаются, но еще достаточно жестко сопряжены логика и страсть, мысль и воля и которая объ­ективно проявляется как феномен убежденного поведения.

В религиозных убеждениях вообще чрезвычайно сильна по­веденческая компонента. «Что пользы, братья мои, если кто го­ворит, что он имеет веру, а дел не имеет? может ли эта вера спасти его?» - задается вопросом апостол и в размышлении приходит к выводу: «Вера, если не имеет дел, мертва сама по себе», - а затем формулирует знаменитый постулат: «Вера без дел мертва есть» (Иак. 2,14-20). Но изначально - знание. «Луч­ше бы им не познать пути правды, нежели познавши возвратить­ся назад» (2 Петр. 2,21). И если знание передано, человек не мо­жет уклониться ни от осознанного выбора, ни от личной ответ­ственности за свой выбор: «Если бы Я не пришел и не говорил, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем» (Иоан. 15,22).

Можно говорить об универсальной модели убеждающего тек­ста, по которой могут быть выстроены и религиозная проповедь, и рекламный проспект, и газетная статья, и любое другое произ­ведение творчества-в-процессе-коммуницирования. Психологиче­ский механизм убежденного поведения весьма пластичен. Он способен включать в себя не только догмы религии, но и аксио­мы науки, и утопии идеологии, и лозунги политики, и магиче-

7 См.: Фрэзер Дж. Фольклор в Ветхом завете. М., 1985.

ские обряды. В этом плане всякое мировоззренческое знание тем и сильно, что является фиксацией коллективного бессознатель­ного на том уровне и в тех формах, которые доступны человеку данного времени. И конкретная доктрина срабатывает как опор­ная идея, если сама опирается на некий непререкаемый автори­тет и открывает перспективу личного спасения и вящего торжест­ва справедливости. До тех пор, пока само Учение, значимой ча­стью которого и выступает данная конкретная доктрина, прини­мается человеком за истину. Следовательно, в рационалистиче­ской парадигме убежденное поведение получает настолько твер­дую опору, насколько фундаментальны научные открытия, и на­столько мощный накал, насколько честны демократические идеа­лы. И если научный прогресс пробуксовывает, а демократические принципы оказываются в пренебрежении, то убеждающая комму­никация теряет эффективность. Тогда пропаганда автоматически возвращается к самым грубым верованиям, хватается за эзотери­ческие теории или создает некую квазирелигию. Знаменитый афоризм Вольтера: «Если бы бога не существовало, его следовало бы выдумать» (1769), - характерен уже сам по себе, но приобре­тает роковое звучание при сопоставлении с некоторыми высказы­ваниями конца XX в.: «Труп Ленина, возложенный, словно глав­ная святыня, на алтарь коммунистической идеологии, превратил большевистское сознание в квазирелигиозное. Атеизм, по всему миру распространявшийся как социально безвредный вариант свободы совести, у коммунистов переродился в разновидность го­сударственного трупопоклонничества со своим квазибогословием в виде тотальной пропаганды и своим ритуалом в формах тоталь­ного террора» 8 . Но достаточный ресурс убедительности текста может быть почерпнут только в его логической структуре.

Программирующая сила опорной идеи, строго говоря, не в ней самой, а в той логической процедуре, благодаря которой она соотносится с конкретными жизненными обстоятельствами. Ведь в убеждающем тексте должна быть еще и ^абочая_идея, рекомен­дующая конкретный и практически эффективный способ дейст­вия. И эта рабочая идея должна быть доказана и, главное, доказа­на рационалистически, то есть логически осознанно: в четком сле­довании аргументированных суждений и полной ясности выво­дов. Тут не столько поиск неведомой истины, сколько объясне­ние непонятого, сверка реальности с Учением, обоснование по­ведения и потому, в конечном счете, подтверждение истинности самой опорной идеи. Чем слабее опорная идея, тем более важно логически непротиворечиво, обстоятельно, наглядно доказать

идею рабочую. Поступательное развитие рационалистической па­радигмы мышления вело к тому, что все более существенное мес­то в убеждающем тексте занимал подробный анализ реальных об­стоятельств дела. Логическая строгость рассуждений автора стала самым сильным средством воздействия на читателя. Но и на этом пути были свои ловушки.

Наука выделяет два непременных качества в любом рассуж­дении: правильность и истинность. Первое означает соответствие законам и правилам формальной логики. Второе - реальной дей­ствительности. «Рассуждение может быть правильным, - пишет крупный современный математик и логик Алонзо Черч, - не­смотря на то, что утверждения, из которых оно построено, лож­ны» 9 . Логическая правильность рабочей идеи может создавать ил­люзию истины и в восприятии читателя, и в замысле автора. Бо­лее того, автор может сознательно подставлять в логически пра­вильные рассуждения лукавые цифры и факты. К примеру, под деловой рубрикой «На контроле - качество молока» публикуется статья «Вот где резервы» 10 . Автор подает вопиющие факты разва­ла сельскохозяйственного производства: «на фермах нет ветери-нарно-санитарного порядка»; «кормят коров по одному разу и то­лько соломой»; «доярки прогуливают»; «работники молочного за­вода умело пользуются тем, что в хозяйствах не точно определя­ется жир», - как резервы (?!) повышения качества продуктов жи­вотноводства. Выстраивается логически безукоризненная цепочка суждений, что стоит только устранить эти нелепости, как молоко сразу станет намного лучше. Но чем неопровержимее доказатель­ство по форме, тем дальше мысль, по сути, уходит от истинных причин провального положения дел. И если не зацикливаться на манипулятивной пропаганде, которая, как всякая ложь, амораль­на и даже подсудна, становится ясно, что логическая стройность рассуждений - это квинтэссенция журналистского мастерства и особо коварная ловушка для лучших умов журналистики. Заворо­женный правильностью собственной мысли публицист в упор не видит, насколько противоречивы, подчас абсурдны и, наконец, антиномичны реальные проблемы и события жизни. Он уверен­но, с интеллектуальным изяществом все подводит под готовый ответ. Но это может обернуться не просто пропагандистским провалом, а глубоким творческим кризисом.

Со времен изобретения книгопечатания Иоганном Гутенбер­гом (1399-1468) восприятие убеждающего текста стало процес­сом массовым и публичным в самых существенным моментах.

9 Черч А. Введение в математическую логику. М., 1960. Т. 1. С. 15.

Люди в большинстве получают общественно значимую информа­цию широковещательно, то есть централизованно и публично. Поэтому даже в кругу лиц доверенных и близких обсуждаются, в сущности, общественные события. Это еще не толпа, но уже аудитория, поведение которой можно в значительной степени спрогнозировать и направить. И не без оснований в потоке со­знания писателя-авангардиста Джеймса Джойса как перефраз апостольского поучения «довлеет дневи злоба его» (Матф. 6, 34) выкристаллизовался афоризм: «Довлеет дневи газета его» (1922). Но в том, что касается непосредственного окружения, житейских дел и личных интересов, человек все-таки опыту доверяет боль­ше, чем пропаганде. И если публицистические установки расхо­дятся с постоянной практикой людей, журналистские тексты их не убеждают. Тогда журналистика - сама по себе, а аудитория - сама по себе. В сущности, это коммуникативное выражение об­щего духовного кризиса: «идеология - отдельно, а люди - от­дельно». Для классного журналиста это субъективно болезненное состояние. Его профессиональное самолюбие не может терпеть, что убеждающий текст - отдельно, а убежденное поведение - отдельно, и гонится за самыми точными аргументами, самыми однозначными формулировками. Но жизнь не слушается, и луч­шие перья редакций уходят в филигранную логику, словно пра­ведники в монастырь.

В статье под характерным названием «Журналистский текст до и после 1985 года» современный исследователь подробно рас­сматривает логическую структуру корреспонденции Анатолия Аграновского «Инициатива сбоку» 11 , определяя систему аргумен­тации материала, поводом для создания которого послужила реальная жизненная ситуация:

«...Два ходока с Кубани отправились в Сибирь за лесом. Там действительно увидели никому не нужные, бесхозные срубленные деревья, которые к тому же еще предстояло уничтожить. Они были готовы их купить, хозяева - продать, но оказалось, не тут-то было. Никто из них не был вправе распоряжаться "госу­дарственным добром". В чем здесь Аграновский видит проблему? В положении "собаки на сене" руководители оказались не по причине своей личной вредности. Они действовали строго в соответствии с законом (разумеется, негласным), поощряющим только инициативу сверху. Но хорош ли закон, порождающий бесхозяйственность? Ведь это недопустимо, утверждает автор, чтобы, по какой бы то ни было причине, пропадало ценное сы-

ч Аграновский Л. Избранное. М., 1987. Т. 1. С. 235-251.

рье. И любая полезная инициатива: снизу ли, сбоку ли, должна иметь право на жизнь.

Какие же при этом выдвигались аргументы? Во-первых, так называемые ходоки пришли не сами по себе, а имели соответст­вующее разрешение партийных и советских органов. Во-вторых, старались не для себя, то есть не собственный дом хотели по­строить... Далее. Государству продавать лес просто выгодно. Толь­ко на его сжигание расходуется в год 250 тысяч рублей. А ведь из этого леса можно построить детские сады, жилые дома и т.д. И вообще, пишет автор, пора людям, которым вверена судьба ве­ликих строек, иметь право самим решать, где и на что строить дом. Ну и, наконец, свою мысль о том, что нужно поддерживать народную инициативу, Аграновский подтверждает цитатой из ра­боты Ленина «Великий почин» - Советская власть есть, по Ле­нину, «наиболее полное, наиболее последовательное осуществле­ние демократии, то есть невиданный размах инициативы народа». Разговор, по сути, завершен. Бессмысленно оспаривать высказан­ные суждения. Вряд ли кто рискнет утверждать, что лучше сжи­гать, чем строить. Таким образом, идея, выдвинутая автором, до­казана, как теорема. Нестереотипность суждений подкрепляется доказательствами, имеющими бесспорную ценность в обществе на том этапе его развития: то есть автор смог обосновать предло­женное решение (продать лес ходокам и вообще практиковать свободную продажу) как единственно верное, только приводя свои суждения-доказательства в соответствие с общественными нормами. Здесь и ссылка на авторитеты, и отождествление своей точки зрения с социально-политическими и нравственными уста­новками, это и апелляция к культурологическому образу» 12 .

Характерно, что этот образец убеждающего текста оказался одновременно и очень эффективным, и совершенно безрезуль­татным. Эффективным потому, что корреспонденция «Инициа­тива сбоку» вызвала заметную реакцию общественного мнения. В многочисленных письмах в редакцию читатели безусловно под­держивали позицию журналиста, приводили аналогичные приме­ры бесхозяйственности, требовали принятия административных мер. Новый поворот в оценке этой острой проблемы широко ис­пользовался в других газетах, центральных и местных. Заголовок «Инициатива сбоку» стал расхожим выражением, наряду с други­ми афоризмами времен развитого социализма. Корреспонденцию обсудили в хозяйственных инстанциях и сообщили о неких «при­нятых мерах». Но все безрезультатно, потому что сжигание бес-

12 Невзорова Т. Журналистский текст до и после 1985 года // Тенденции раз­вития массовых информационных процессов. М., 1991. С. 20-21.

хозной древесины продолжалось и достигло гигантских размеров при заполнении водохранилища очередной супервеликой гидро­станции на Ангаре.

Несмотря на новый поворот темы и филигранность аргумен­тации, текст А. Аграновского остался всего лишь напоминанием идеологических догм, давно уже существовавших независимо от жизни. (Советский человек - хозяин великих строек, он заботит­ся об общественном, а не личном благосостоянии, о нем же са­мом заботится государство, хотя нерадивые руководители неболь­ших подразделений тормозят этот процесс, мешают всеобщему благу.) После 1985 г., когда социальные установки поменялись, ни один из предъявленных аргументов уже не был убедительным. Какая разница, «завизированные» были у ходоков прошения или нет, себе они хотели построить дом или совхозу, бесплатно сжи­гают лес или тратят на это 250 тысяч рублей? И уж совершенно все равно, что сказал бы по этому поводу Ленин. Абсурдна ситуа­ция сама по себе: сжигают то, что можно продать. Но Агранов­ский как раз и не мог утверждать: «Это хорошо, потому что хоро­шо, а это плохо, потому что плохо», - он должен был доказы­вать, почему именно это хорошо или плохо. Для того и потребо­вались ему ссылки на авторитеты, отождествление своей точки зрения с официальными догмами, апелляция к культурологиче­ским образам. Имеющиеся в сознании людей стереотипы, что на­зывается, работали на журналиста, помогая ему убедить в своей правоте читателя или оппонента. И он смог обосновать предлага­емое решение, только приведя свои суждения-доказательства в соответствие с принятыми нормами.

Очевидно, что это процесс психологически ущербный, грозя­щий перерождением творческой личности. И для поклонни-ков таланта Анатолия Аграновского стало горьким переживанием, что замечательный мастер логической комбинаторики предоставил свое перо в услужение лично высокому должностному лицу, на­писал за Л.И. Брежнева «Возрождение», одну из тех трех бро­шюр, за которые Генсеку КПСС была потом верноподданически присуждена Ленинская премия по литературе. В личностном пла­не это, может быть, самая грустная страница в истории советской журналистики.

А в плане социальном это знаменовало всеобщую пропаган­дистскую катастрофу. Анатолий Аграновский довел свою методи­ку до такой простоты совершенства, что ею мог воспользоваться чуть ли не любой, чтобы доказать чуть ли не любую идею. В за­стойный период социализма пропаганда стала формой самоубаю­кивания. Идеологи упивались марксистской выверенностью сво­их логических построений. Журналистика работала сама по себе,

а политический опыт масс складывался сам по себе. Ни газеты с многомиллионными тиражами, ни монопольное телевидение, ни поток массовой литературы не могли ничего противопоставить диссидентскому самиздату и народному анекдоту. Советское го­сударство рухнуло сначала идеологически, а потом и всемир­но-исторически, завалив своими обломками пути духовного воз­рождения России. Под влиянием остаточных страхов социалисти­ческого прошлого даже в Конституцию РФ (1993) было внесено беспрецедентное для мирового законотворчества положение: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве госу­дарственной или обязательной» 13 .

Как дополнение уместен ретроспективный взгляд на приве­денный анализ корреспонденции «Инициатива сбоку». Что в ней может взволновать читателя по прошествии лет, после смены эпох? Факт бессмысленного расточительства? Строгость доказа­тельств? Идеалы социализма? И то, и другое, и третье, да и все остальное, что еще есть в корреспонденции, сливается в симво­лическом словосочетании «Инициатива сбоку», которое предста-

I ет, таким образом, концентрированным выражением смысла пуб-

ликации. Сверхзадача текста в том и состояла, чтобы специфиче­ское содержание данного образного выражения стало массовым убеждением. Это - типологическая единица убеждающего воз­действия, роль которой в рационалистической парадигме мышле­ния аналогична функциям мифемы в магическом сознании. Этот типологический феномен привлекал внимание самых разных ис­следователей. Его определяли и как «символ», и как «штамп», и как «концепт», и как «стереотип», и как «императив». Для каждо­го подхода находились свои основания и доказательства, но все­гда оставалось нечто и сверх того. И здесь важны свидетельства самих журналистов, которые пытались рационалистически, путем

I своеобразной интроспекции, осмыслить собственные творческие

приемы. На этот счет есть интересный пример. «Идеалы необхо­димо проверить фактами, свести к фактам, - размышлял в са­мом начале своей журналистской деятельности В.И. Ленин, - если не свести таким образом идеалы к фактам, то эти идеалы останутся невинными пожеланиями, без всяких шансов на при­нятие их массой и, следовательно, на их осуществление». Для этого журналиста главным был вопрос о «построении этих идеа­лов и осуществлении их» 14 . Однако и для журналистов, которые вовсе не стремятся к манипуляции, ключевым приемом остается

13 Конституция [Основной закон] Российской Федерации. Гл. 1. Ст. 13.

14 Ленин В.И. Экономическое содержание народничества // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. I.C. 435-436.

слияние встречных тенденций: сведения идеала к факту и оценки идеала фактом. Типологическая единица убеждающего воздейст­вия - это идеолдгемаг сращивающая в единое образное пред­ставление факт и идеал. Получается не плоская картинка, а сжатая в пластину логическая пружина, готовая распрямиться в любой момент совпадения реальной ситуации и образа. Тогда си­стема доказательств оживает, и актуальные оценки, планы и по­ступки складываются уже в соответствии с ними. Убеждение пе­рерастает в убежденное поведение. Социологи для такого рода случаев придумали даже специальный термин: «спящий эффект пропаганды». Но идеодогемы не дремлют. Они помогают людям осмыслить события и спрогнозировать их развитие, подсказыва­ют линию поведения, пробуждают чувства и стимулируют волю, аккумулируя духовный опыт общества. Впрочем, жизнь богаче идеологии. И нет таких идеологем, которые не разошлись бы в конце концов с реальностью. Это объективный закон убеждаю­щего воздействия. «Всякий лозунг, бросаемый партией в массы, - предупреждал однопартийцев-манипуляторов В.И. Ленин, - име­ет свойство застывать, делаться мертвым, сохранять свою силу для многих даже тогда, когда изменились условия, создавшие не­обходимость этого лозунга. Это зло неизбежное, и, не научив­шись бороться с ним и побеждать его, нельзя обеспечить пра­вильную политику партии» 15 .

Но если содержание идеологем устаревает относительно бы­стро и время от времени просто отбрасывается, порождающий прием убеждающего воздействия только модифицируется. В древ­них религиозных притчах он развернут в чистом, можно сказать, дистиллированном виде. В притче всегда две части: броское, мет­кое в какой-либо подробности и потому живописное изложение сугубо житейской ситуации и жесткий, поучающий вывод. Но связи в виде развернутого доказательства нет. Житейская ситуа­ция, тем более изложенная живописно, - самоочевидна, но пре­дельно многозначна. Ее каждый может понимать по-своему. Да и объективное ее значение текуче, меняется в зависимости от об­щего контекста событий. А поучающий вывод авторитетен, но буквалистски однозначен. Он словно бы перечеркивает все осталь­ные оттенки значения, сводя возможность выбора действий к санкционированному паттерну. Но благодаря многозначности и даже неопределенности житейской ситуации выведенное из нее однозначное суждение как бы освещается обратным светом оче­видности и уже само воспринимается в расширительном смысле как своего рода афоризм, авторитетный для любых жизненных

" Ленин В.И. Ценные признания Питирима Сорокина // Там же. Т. 37. С. 194.

коллизий. Все держится на самоочевидности и авторитетности, и две части притчи самопроизвольно спрессовываются в идеоло-гему.

Логический механизм «притчевого мышления» доказал свою конструктивность и жизнестойкость в интеллектуальной практике человечества. Он практически буквально воспроизведен в баснях Эзопа, Лафонтена, Крылова, заложен в основу супербестселлера Р. Баха «Чайка по имени Джонатан Левингстон», породил пара­болические композиции интеллектуалистской прозы и драматур­гии второй половины XX в. Свои формы убеждающего текста сложились и в массовой общественно-политической журналисти­ке. «Поскольку главными текстообразующими операциями жур­налистского творчества, - пишет современный исследователь, сравнивая структуру газетной публикации с сюжетом художест­венного произведения, - являются осмысление реальной проб­лемы общественной жизни (предмет публикации) и выдвижение действительной программы разрешения данной конкретной проблемной ситуации (рабочая идея), то основные композицион­ные узлы произведения таковы: "ввод в проблему" (своеобразный эквивалент "экспозиции"); - "постановка проблемы", предусмат­ривающая сопоставление, по крайней мере, двух противополож­ных точек зрения на описываемое событие, т.е. столкновение "тезиса" и "антитезиса", определяющее дальнейшее развертыва­ние убеждающей мысли (эквивалент "завязки"); - "аргумента­ция", доказывающая истинность "тезиса" и опровергающая "ан­титезис" (эквивалент "развития действия"); - "рекомендация" как производное от сопоставления "тезиса" и "антитезиса", свое­го рода "синтезис" (эквивалент "кульминации"); - "образный ориентир", дающий возможность расширительного толкования рабочей идеи и применения ее для осмысления и оценки других аналогичных проблемных ситуаций, возникающих в реальной об­щественной жизни (эквивалент "развязки")» 16 . Это, конечно, уже не пралогическое, а рационалистическое мышление. Но стройная система достаточно строгих логических процедур используется в таком случае для того, чтобы свести вопрос к самоочевидности и возвести затем к авторитетности. Само по себе это не означает ни непременной ошибочности рассуждений, ни умышленной мани­пуляции. Равно как идеологема сама по себе не самообман и не мошенничество. В конце концов великое «Cogito ergo sum» Рене Декарта - тоже идеологема.

16 Проблемы эффективности журналистики / Под ред. Я. Засурского, 3. Шум-беры. М., 1990. С. 79.

Действительность и мощь идеологемы не в знании, которое всегда относительно, и не в вере, которая чревата сомнениями, а в уверенности, с которой человек действует. Огромное значение при этом имеют упорство и умелость тех, кто использует ее как практический ориентир. Бывает, что вполне адекватная идеологе­ма пропадает втуне, а в то же время идеологическая мистифика­ция увлекает миллионы людей, вызывает экстатическое перена­пряжение массового поведения и материализуется в фантасмаго­рическую действительность. Как показывает история русской ре­волюции 1917 г., и то и другое имеет катастрофические последст­вия. Но не менее катастрофично и отсутствие идеологем. Совсем без них хорошо только воровать. Впрочем, совсем без идеологем общество не обходится. Характерно в этом отношении словечко «беспредел», которое вошло в политический обиход России из тюремной зоны, когда коммунистические и демократические идеологемы «как два различных полюса» взаимоисключали друг друга и когда каждый политик, каждая партия, каждая мафиозная группировка, да чуть ли не каждый человек готовы были на силу ожесточенно отвечать силой. И в течение 10 (!) лет невозможно было ни победить, ни сдаться на милость победителя.

В режиме «беспредела» ни одна проблема решена быть не может. Ни социальная, ни экзистенциональная. Потому что это особого рода идеологема, в которой место опорной идеи занима­ют биологические влечения. Соблазн незамедлительного и бес­контрольного удовлетворения инстинктов размывает надличност­ные опорные идеи убеждений, индивидуальное поведение делает­ся асоциальным, в обществе распространяется мораль мародеров. Иногда такие процессы пытаются представить даже как очень прогрессивные для полного ниспровержения одиозных политиче­ских систем, культур или цивилизаций. Но не случайно журнали­стика, работающая на старый порядок, начинает оперировать ма­гическими текстами. Этого оказывается достаточно для того, что­бы держать в узде мародерские побуждения. А перспектива по­ступательного развития личности и общества открывается только в рационалистической парадигме, когда люди убеждены, что за­коны жизни есть, что можно их познать и, следуя им, добиться личной свободы и общего благосостояния и т.п. Поэтому убеж­дающие тексты во все времена, даже при самых безнадежных психоисторических состояниях социума должны быть и обяза­тельно есть в массовых коммуникациях, хотя бы как свет в конце

Если исходить из социально-коммуникативных функций идеологемы, отмечая, какие базовые психические процессы при-