Православная богословская энциклопедия. Что означает облачение патриарха

Посылаю при сем мою святительскую мантию, да будет она, якоже и жезл мой, восприемникам престола моего, начиная от господина Кирила и прочим последующим, в знак чувственного моего благословения и в вечную незабвенную память. Итак, да будет благодать Господа Исуса Христа и любы Бога и Отца и причастие Святаго Духа со всеми вами. Аминь
митрополит Амвросий

29 августа 1848 г. наместник митрополита, епископ Кирилл, вступил в управление [в качестве] «верховного святителя», а 4 января 1849 г. он был соборне «за Божественной литургией, по обычном наречении митрополитом возведен на архиепископский Белокриницкий престол и надлежащим порядком вручен ему митрополичий жезл».
проф. Субботин

митрополит белокриницкий Афанасий с жезлом святителя Амвросия

митрополит белокриницкий Никодим с жезлом святителя Амвросия

Настолование Московского митрополита

Древний обряд «настолования» — вступления на церковный престол — проходил в кафедральном Покровском соборе. На нем присутствовали иерархи, священнослужители и миряне РПСЦ, представители общественности и гости.

интронизация митрополита Алимпия (за кафедрой жезл святителя Амвросия)

«Собор епископов облачил Корнилия в мирополичьи одежды, возложив на его голову митру с меховой оторочкой, сделанную по старинной традиции. «Призвание на служение» зачитал старейший архиерей Старообрядческой Церкви архиепископ Костромской и Ярославский Иоанн (Витушкин). Он же вручил Корнилию архиерейский посох — символ митрополичьей власти.

Посох XIX века с серебряным навершием, инкрустированный чередующимися перламутровыми и костяными пластинами, принадлежал когда-то Митрополиту Амвросию — основателю Белокриницкой иерархии, являющейся в настоящее время одним из самых крупных старообрядческих направлений. Ныне эта святыня хранится в кафедральном Покровском соборе.»

архиепископ Иоан вручает митрополиту Корнилия жезл святителя Амвросия (фото портала Кредо ру)

митрополит Корнилий с жезлом святителя Амвросия (фото Кредо ру)

После настолования

митрополит Корнилий шествует с жезлом святителя Амвросия

По материалам сайтов: religion.ng.ru, portal-credo.ru,
http://www.psse.ro

Посох митрополита Петра. Архиерейский жезл

В 1308 году константинопольский патриарх Афанасий, посвящая Петра в сан, вручил ему архиерейский посох - символ власти высшего духовенства. Митрополит Пётр обосновался в Москве, а Иван Калита повелел по этому случаю построить первый каменный храм вместо деревянного Успенского собора, чтобы он стал достойным местом служения митрополита. Так церковной столицей, или первопрестольной, Москва сделалась намного раньше, чем политической столицей Руси. Однако Петру так и не довелось увидеть великолепие нового Успенского собора - он скончался и был погребён в недостроенном храме. Вскоре после смерти митрополита Петра стали чтить как святого, а его посох бережно хранили в Успенском соборе Кремля.

С тех пор стало традицией всем последующим главам Русской церкви при посвящении символически вручать эту святыню. Посох означает пасторскую обязанность архиерея вести свою паству по пути спасения и не допускать заблуждений.

Патриарх Никон, решив сложить с себя патриаршие обязанности, тоже использовал посох митрополита Петра как символ. Он демонстративно оставил его близ Золотых ворот и, взяв простую палку, покинул Успенский собор.

После того, как Пётр I отменил патриаршество, ещё долгие годы москвичи продолжали чтить патриаршее место, где всегда стоял посох. С возобновлением патриаршества вернулась традиция вручать посох при интронизации. Он используется и в особо торжественных богослужениях.

Посох святого епископа Никиты и святительская панагия

В числе священных древностей и драгоценностей ризница новгородского Софийского собора заключает в себе архиерейский посох новгородского святителя Никиты, преставившегося в 1107-м или 1108 г., а по Следованной Псалтири - в 1101 г.

По-видимому, в ознаменование Животворящей Троицы этот посох составлен из трех жимолостных тросточек с костяными резными яблоками, или шапками; рога, или поперечины, его и под ними первое поле обложены моржовой костью, по коей вырезаны разные святые. Изображения некоторых из них выпали, но из надписей видно, что на поперечине были лики Спасителя с Богоматерью и Предтечей, архангелов Гавриила и Михаила, апостолов Петра и Павла, вселенских святителей, далее на первом поле - московского святителя Петра и ростовского Леонтия, благоверных князей Владимира I в зубчатой короне, Бориса и Глеба в княжеских шапках, с крестами в руках, преподобных Феодосия и Антония Печерских, Сергия Радонежского, св. Евфимия, св. Онуфрия и Макария Египетского и проч. Выбор святых для изображения на св. утварях, как мы неоднократно замечали выше, бывал не случайный, но с какою-нибудь мыслью. Удивительно, что между ними нет святого, тезоименитого святителю Никите.
Обронная резьба, стилем своим сходствуя с подобными произведениями ваяния, чеканного и литейного художества в XV и XVI в., свидетельствует, что резьба на кости издревле была любимым и обычным занятием в русском народе. В Новгороде она могла процветать еще и потому, что промышленность доставляла ему из Архангельска моржовую кость для изделий.

Согласно с местным преданием и церковной описью, этот посох относится к XI столетию. Но преданию и описи противоречат изображения на посохе святителя московского Петра и преподобного Сергия, кои принадлежат к XIV в. Празднование же памяти их установлено отечественной церковью еще того позднее, так что в «Святцах» XVI в. они еще именуются новоявленными чудотворцами.

Если же принять, что самый жезл, т.е. одни три тросточки, действительно принадлежал святителю Никите, а украшен резьбой на кости впоследствии, то тем можно примирить несогласие, сблизив в этом памятнике век московских святителей с временем новгородского владыки. Желательно бы еще знать, когда и кем украшен этот святительский жезл? За недостатком положительных данных, надобно прибегнуть к вероятностям, какие представляет изображение св. Евфимия и св. Макария рядом со св. Онуфрием, между тем как последний обыкновенно изображается на иконах и празднуется церковью вместе со св. Петром Афонским. В конце XV и в начале XVI столетия были в Великом Новгороде два духовных владыки, ревнители церковного благолепия и покровители художеств: архиепископы Евфимий II, правивший паствой с 1429-го по 1458 г., и Макарий - с 1526-го по 1540 г., потом митрополит Всероссийский, наименованный от современников чудным, предивным и святым; памятниками его любви к знанию и искусству остались великие «Четьи-минеи», «Степенные книги» и св. иконы, им изображенные или поправленные. Может статься, что тот или другой,
украсив резьбой на кости пастырский жезл своего святого предшественника, ознаменовал память свою изображением на нем тезоименитых себе
св. Евфимия Великого и Макария Египетского. Так, нередко вкладчики, строители и художники на св. утварях, иконах и других памятниках, посвященных церкви, вместо своего имени выставляли тезоименитых себе святых как своих предстателей.

Наконец, принимая в соображение внешнюю форму, знаменование и употребление посохов, кстати заметим, что такой посох, жезл, иногда называемый патерицею, составлял знамение и отличие святителей как пастырей словесного стада Христова. В древности он имел подобие буквы Т, так как и новгородский св. Никиты, иногда с крестом, нередко полумесяц, то вверх, то вниз обращенный. По объяснению Симеона Фессалонийского, de sacram: «Посох имеет поперечину, загнутую назад наподобие острога, чтобы прогонять ожесточенных и зловредных и, наконец, чтобы знаменовать крест Христов». С Никона Патриарха появляются жезлы с двумя змеями на поперечине, напоминающие нам превращение жезла Моисеева в змею. Издревле такое изображение было символом мира, посему оно и присвоено архипастырями, благовестниками мира. Пастырская утварь сия называется «жезлом правления и утверждения». Иногда поперечина его украшается изображением распустившихся цветов в память того, что Аароново архиерейство утвердилось жезлопрозябением. При хиротонисании митрополитов он вручаем был им великими князьями и царями, как, например, при поставлении Всероссийского митрополита Иоасафа в 1539 г. «И подал Князь Великий Святителю жезл в десную руку со следующими словами: “Всесвятая и Живоначальная Троица, дарующая тебе сей Святительский престол великиа Митрополиа всеа Русскиа земля, да наставит и укрепит святительство твое, во еже сохранити и соблюсти нашу веру всего православнаго Христианства неподвижно и безмятежно и все еже о Христе порученное тебе стадо упасти и направити на путь истинный во многолетстве и здравии твоем”». При этом обыкновенно вручаем был жезл первосвятителя Московского Петра, доныне хранящийся в московском Успенском соборе. Первому патриарху Московскому Иову на поставлении также царь Федор Иоаннович подал этот жезл, своими руками возложил на него драгоценный крест с животворящим древом, бархатную мантию и белый клобук. Но при поставлении патриаршеском Филарета Никитича в 1619 г. уже Иерусалимский патриарх Феофан вручил ему посох великого чудотворца Петра митрополита, а царь дал ему «панагию злату, украшеную драгим камением и бисером, мантию бархатную со источники и клобук бел шелковый».

При богослужении, которое совершается епископом, употребляются предметы, составляющие принадлежность только архиерейской службы: особые подсвечники-дикирий и трикирий, рипиды. Орлецы, жезл (посох).

Дикирий и трикирий представляют собою два ручных фигурных светильника с ячейками для двух и для трех длинных свечей. Дикирий с горящими свечами знаменует собою свет Господа Иисуса Христа, познаваемого в двух естествах. Трикирий означает несозданный свет Пресвятой Троицы. Дикирий имеет в центре между двумя свечами знамение креста. На трикирии в древности не принято было поставлять крест, так как крестный подвиг совершен был только воплотившимся Сыном Божиим.

Свечи, горящие в дикириях и трикириях, называются двухплетенные, трехплетенные, осеняльные, осеняльники. В предусмотренных Уставом случаях дикирий и трикирии носятся пред епископом, благословляющим ими народ. Право благословлять этими светильниками предоставляется иногда архимандритам некоторых монастырей.

На литургии после облачения и входа в алтарь при пении "Приидите, поклонимся", архиерей осеняет народ дикирием, который держит в левой руке, и трикирием - в правой. После малого входа епископ совершает каждение, держа в левой руке дикирий. При пении Трисвятого он осеняет Евангелие на престоле дикирием, имея его в правой руке, а затем, держа в левой руке крест, а в правой-дикирий, благословляет ими народ. Эти действия показывают, что Троическое единство особенно открылось людям через пришествие во плоти Сына Божия, наконец, что все, совершаемое архиереем в церкви, происходит во имя Господне и по воле Его. Осенение людей светом, знаменующим Свет Христа и СвятойСвятой Троицы, сообщает верующим особую благодать и свидетельствует им о Божественном свете, приходящем к людям для их просвещения, очищения и освящения. В то же время дикирий и трикирий в руках архиерея означают полноту благодати Божией, которая изливается через него. У древних отцов епископ назывался просветитель, или просвещающий, и подражатель Отца Светов и Истинного Света - Иисуса, имеющий благодать апостолов, которые названы были светом мира. Архиерей путеводит к свету, подражая Христу-свету мира.

Дикирии и трикирии были введены в церковное употребление, вероятно, не ранее IV-V вв.

Рипиды (греч. - опахало, веер) употреблялись при совершении таинства Евхаристии с самых древних времен. В литургических указаниях Постановлений апостольских говорится, что два диакона должны держать с обеих сторон престола рипиды из тонких кожиц, или из павлиньих перьев, или из тонкого полотна и тихо отгонять летающих насекомых. Рипиды, следовательно, стали употребляться преимущественно из практических соображений.

Ко времени Софрония, патриарха Иерусалимского (1641 г.), в церковном сознании рипиды уже являлись образами херувимов и серафимов, незримо участвующих в таинствах Церкви. Вероятно, с этого же времени на рипидах стали появляться изображения ангельских существ, чаще других-серафимов. Константинопольский патриарх Фотий (IX в.) говорит о рипидах из перьев во образ шестокрылатых серафимов, которые, по его мнению, призваны "не допускать непросвещенных останавливаться умом на видимом, но отвлекать их внимание, чтобы они обратили очи ума своего на высшее и восходили от видимого к невидимому и к неизреченной красоте". По форме рипиды бывают круглыми, квадратными, звездообразными. В Русской Православной Церкви со времени принятия христианства рипиды делались металлическими, с изображением серафимов.

Окончательный вид, который приобрела рипидах-это лучистый круг из золота, серебра, золоченой бронзы с изображением шестикрылого серафима. Круг укреплен на длинном древке. Такой вид в полной мере раскрывает и символическое значение этого предмета. Рипиды знаменуют собой проникновение ангельских сил в тайну спасения, в таинство Евхаристии, участие небесных чинов в богослужении. Подобно тому, как диаконы отгоняют насекомых от Святых Даров и создают над Дарами веяние как бы неких крыл, так Силы Небесные отгоняют духов тьмы от места совершения величайшего из таинств, окружают и осеняют его своим присутствием. Уместно вспомнить, что и в Ветхозаветной Церкви по повелению Божию в скинии свидения над ковчегом Завета были устроены образы двух херувимов из золота, а в других местах множество образов этих же ангельских чинов.

Поскольку диакон изображает собою ангела, служащего Богу, при посвящении в диакона новопоставленному дается в руки рипида, которой он по обретении чина начинает неспешно осенять крестообразными движениями Святые Дары по возгласе: "Поюще, вопиюще..."

Рипидами осеняют дискос и потир на великом входе за литургией, их выносят в уставных местах архиерейской службы, в Крестных ходах, с участием епископа, и в других важных случаях. Рипидами осеняется гроб почившего архиерея. Лучистый золоченый круг рипиды с образом серафима являет собою свет высших невещественных сил, служащих в непосредственной близости к Богу. Так как архиерей за богослужением изображает собою Господа Иисуса Христа, рипиды стали принадлежностью только архиерейского служения. В виде исключения право служить с рипидами даровалось архимандритам некоторых крупных монастырей.

При архиерейском богослужении употребляются также орлецы-круглые коврики с изображением града и парящего над ним орла.

Орлецы постилаются под ноги архиерею в местах, где он останавливается, совершая действия во время богослужения. Впервые их стали употреблять с XIII столетия в Византии; тогда они представляли собою нечто вроде почетной награды императора Константинопольским патриархам. Двуглавый орел-государственный герб Византии часто изображался на царских креслах, коврах, даже на обуви царей и самых знатных сановников. Затем его стали изображать на обуви Константинопольских, Антиохийских и Александрийских патриархов. С обуви это изображение перешло на ковры святителей. В некоторых храмах перед алтарем на полу с древних времен делался мозаичный круг с изображением орла. После захвата турками Константинополя (1453) Русь исторически стала преемницей государственных и церковных традиций Византии, так что государственный герб византийских императоров стал гербом Русского государства, а орлы - почетным символом русских архиереев. В русском чине поставления епископа 1456 года упоминается орлец, на котором должен стоять митрополит у своего престола на облачальном месте. В этом же чине повелевается на помосте, специально сооружаемом для епископской хиротонии, рисовать "орла единоглавна".

Орел на русских орлецах был одноглавым в отличие от двуглавых на орлецах византийских святителей, так что орлец на Руси был не царской наградой, а самостоятельным символом Церкви.

В XVI-XVII вв. орлецы на Руси обязательно постилались под ноги епископов при входе их в храм и при выходе из него стоя на нем, епископы полагали обычное начало богослужению делали последний поклон. На Московском Соборе 1675 года было определено, что в присутствии патриарха орлецами могут пользоваться только митрополиты Новгородский и Казанский. Затем орлецы широко вошли в обиход архиерейского богослужения и стали полагаться под ноги епископам, где им надлежало останавливаться для молитвы, благословения народа и других действий Духовный смысл орлеца с изображением города и парящего над ним орла указывает прежде всего на высшее небесное происхождение и достоинство епископского сана. Становясь повсюду на орлец, архиерей как бы все время покоится на орле, то есть орел как бы постоянно носит на себе епископа. Орел - символ высшей горней твари ангельских чинов.

Принадлежностью служащего епископа является жезл- высокий посох с символическими изображениями. Его прообраз- обычный пастушеский посох в виде длинной палки с закруглением на верхнем конце, широко распространенный с древних времен среди восточных народов. Длинный посох не только помогает погонять овец, но и очень облегчает подъем в гору. С таким посохом ходил, пася стада тестя своего Иофора, Моисей в стране Мадиамской. И Моисееву посоху суждено было впервые стать орудием спасения и знаком пастырской власти над словесными овцами Божиими-древним народом Израиля. Явившись Моисею в горящем и несгорающем кусте при горе Хориве, Неопалимой купине, Господь благоволил сообщить посоху Моисея чудодейственную силу (Исх. 4, 2-5). Такая же сила дана была затем посоху Аарона (7, 8 - 10). Жезлом своим Моисей разделил Чермное море, чтобы Израиль смог пройти по дну его (Исх. 14, 16). Этим же посохом Господь повелел Моисею источить воду из камня для утоления жажды Израиля в пустыне (Исх. 17, 5-6). Преобразовательное значение посоха (жезла) раскрывается и в других местах Священного Писания. Устами пророка Михея Господь говорит о Христе: "Паси народ Твой жезлом Твоим овец наследия Твоего" (Мих. 7, 14). Пастырство неизменно включает в себя и понятие о справедливом суде и духовном наказании. Поэтому апостол Павел говорит: "Чего вы хотите? с жезлом прийти к вам или с любовью и духом кротости?" (1 Кор. 4, 21). Евангелие указывает на посох, как на принадлежность странничества, в которой не нуждаются, по слову Спасителя, апостолы, так как у них есть поддержка и опора-благодатная сила Господа Иисуса Христа (Мф. 10, 10).

Странничество, проповедничество, пастырство, как символ мудрого руководства, олицетворяется и жезле (посохе). Так что посох-это духовная власть, данная Христом Своим ученикам, призванным проповедать слово Божие, учить людей, вязать и решить грехи человеческие. В значении символа власти жезл упоминается в Апокалипсисе (2, 27). Это значение, включающее в себя многообразие частных значений, вменяется Церковью архиерейскому жезлу-знаку архипастырской власти епископа над церковным народом, подобную власти, кою имеет пастух над стадом овец. Характерно, что древнейшие символические изображения Христа в виде Пастыря доброго представляли Его обычно с посохом. Можно предполагать, что жезлы были в практическом употреблении еще у апостолов и от них перешли с определенным духовно-символическим значением к епископам - их преемникам. Как обязательная каноническая принадлежность архиереев посох упоминается в Западной Церкви с V, в Восточной Церкви-с VI века. Вначале форма епископского жезла была подобна пастушескому посоху с верхней частью, загнутой вниз. Затем появились посохи с двурогой верхней перекладиной, концы которой загнуты слегка вниз, что походило на форму якоря. По толкованию блаженного Симеона, архиепископа Солунского, "жезл, который держит архиерей, означает власть Духа, утверждение и пасение людей, силу путеводить, непокоряющихся наказывать и находящихся далече собирать к себе. Посему у жезла и находятся рукоятки (рожки сверх жезла), как якори. И над теми рукоятиями Крест Христов означает победу". Деревянные, обложенные серебром и золотом, или металлические, обычно серебряно-вызолоченные, или бронзовые архиерейские жезлы с двурогой рукоятью в виде якоря с крестом вверху - это самая древняя форма епископских посохов, широко употреблявшихся и в Русской Церкви. В XVI в. на православном Востоке, а в XVII в. и в Русской Церкви появились посохи с рукоятью в виде двух змей, изгибающихся кверху так, что одна обращена главой к другой, причем крест помещается между их главами. Это было призвано выразить мысль о сугубой мудрости архипастырского руководства в соответствии с известными словами Спасителя: "Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби" (Мф. 10, 16). Жезлы давались также игуменам и архимандритам в знак их власти над монашеской братией.

В Византии епископы награждались жезлами из рук императора. И в России в XVI-XVII вв. патриархи получали свои жезлы от царей, а епископы-от патриархов. С 1725 года Святейший Синод вменил в обязанность старшему по хиротонии архиерею вручать жезл новопоставленному епископу. Архиерейские жезлы, особенно митрополичьи и патриарший, принято было украшать драгоценными камнями, рисунками, инкрустациями. Особенностью русских архиерейских жезлов является сулок-два платка, вложенных один в другой и привязанных к жезлу у верхней перекладины-рукояти. Сулок возник в связи с русскими морозами, во время которых приходилось совершать крестные ходы. Нижний платок при этом должен был предохранять руку от прикосновения к холодному металлу жезла, а верхний-от внешнего холода. Есть мнение, что благоговение пред святыней этого символического предмета побуждало русских иерархов не касаться его обнаженной рукой, так что сулок может считаться также знамением Божией благодати, покрывающей человеческие немощи епископа в великом деле управления Церковью и в пользовании Богодарованной властью над ней.

Подобной той, которую имеет пастух над стадом овец. В жезле (посохе) олицетворяется странничество, проповедничество, пастырство как символ мудрого руководства.

Жезл епископа - это посох с рукояткой. В древности назначение посоха было вполне определенным: его брали с собой в путь, когда надо было преодолеть пешком большое расстояние. Такими посохами пользовались и пастухи, и монахи. Длинный посох не только облегчал подъем в гору, но и помогал погонять овец.

Один из основных символов раннего христианства - пастырь , т. е. пастух. Он пасет, знает и любит своих овец, заботится о них и поэтому стадо слушается его. В древности Христа часто изображали в виде Пастуха с посохом, несущего на плечах заблудившуюся овцу. Поэтому и священническое, и епископское служение называется пастырским. Возможно, посохами пользовались и ученики Христа - апостолы, призванные проповедовать по всему миру радостную весть о Сыне Божием.

Епископский жезл, или посох, таким образом, с одной стороны, воплощает идею странничества, проповедничества, а с другой - является символом пастырства, мудрого руководства и власти.

Посох вручается каждому епископу при посвящении. Византийскому патриарху его передавал сам император. Вначале форма епископского жезла была подобна пастушескому посоху - с изогнутой верхней частью. Затем появились посохи с верхней перекладиной, концы которой были слегка загнуты вниз, что делало их похожими на якорь. Дело в том, что еще один очень распространенный символ христианства - это корабль. Он означает Церковь, которая в мире подобна надежному кораблю, с чьей помощью мы можем переплыть неспокойное море нашей жизни. Якорь этого корабля - надежда на Бога.

Жезл, которым епископ пользуется во время богослужения, издревле было принято украшать драгоценными камнями, узорами, инкрустациями. Повседневные посохи епископов гораздо скромнее. Обычно это длинные деревянные палки с набалдашником из резной кости, дерева, серебра или другого металла. Такое отличие существует потому, что по каноническим правилам епископам и другим священнослужителям запрещается в быту украшать себя дорогими и яркими одеждами и предметами. Торжественность и пышность уместны только за богослужением.

Особенностью русских архиерейских жезлов является сулок - два платка, вложенных один в другой и привязанных к жезлу у верхней перекладины рукояти. Сулок возник из-за русских морозов, во время которых приходилось совершать крестные ходы. Нижний платок при этом должен был предохранять руку от прикосновения к холодному металлу жезла, а верхний ‑ от внешнего холода.

Есть мнение, что благоговение пред святыней этого символического предмета побуждало русских иерархов не касаться его обнаженной рукой, так что сулок может считаться также знамением божией благодати, покрывающей человеческие немощи епископа в великом деле управления Церковью и в пользовании богодарованной властью над ней.

Сегодня жезл без сулка - исключительная привилегия Патриарха. Также особенностью Патриаршего богослужения является право Патриарха входить с жезлом в алтарь через Царские Врата, тогда как другие архиереи, входя в алтарь, отдают жезл иподиакону, который держит его в руках, стоя справа от Царских Врат.

Одна из главных святынь Русской Церкви, символ российских первосвятителей - посох митрополита Петра . Деревянный посох митрополита Петра (ХIV век) хранится как музейный экспонат в Оружейной палате Московского Кремля. Он является непременным атрибутом интронизаций предстоятелей РПЦ. Дважды этот раритет из Оружейной палаты передавали в руки Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II - в день его интронизации 10 июня 1990 года и на богослужение по случаю 70-летия со дня рождения.

В православии посох служит символом духовной власти архиерея , а также архимандрита или игумена в монастыре. Различаются богослужебные - торжественные и богато украшенные посохи, и внебогослужебные - более простые. Навершие богослужебного посоха увенчивается крестом , сама форма навершия бывает двух видов:

• древняя форма, восходящая к VI веку в виде перекладины с рожками, напоминающим перевернутый якорь;
• форма, распространившаяся в XVI-XVII веках - в виде двух змей, извивающихся кверху с главами, взаимно обращёнными друг к другу, что означает мудрое управление паствой.

Архиерейский жезл, в отличие от архимандритского, имеет изображение яблок. Отличительной особенностью русских архиерейских посохов является сулок - двойной платок у навершия, предохраняющий руку от мороза. Впрочем, некоторым архимандритам в виде награды также позволяется иметь сулок на жезле.

Повседневный, внебогослужебный посох представляет собой длинную деревянную палку с оправой и утолщением в верхней части из резной кости, дерева, серебра или желтого металла.

Католицизм

В католицизме посох (другие названия - пастырский жезл , пасторал ) используется епископом или аббатом монастыря. Епископ использует посох как символ ординарной власти в ходе любого богослужения на своей канонической территории . Жезл вместе с митрой подаётся епископу и принимается от него министрантом в определённые моменты богослужения.

Наиболее древние формы в Западной церкви заканчивались навершием в виде шара или креста в виде буквы «Т». Позднее в повсеместную практику вошли епископские жезлы с навершием в виде спирали, окружающей определённое изображение на евангельскую тематику .

Папа римский использует в качестве пастырского жезла особый Папский крест (ферулу) с тремя перпендикулярными поперечинами.

Напишите отзыв о статье "Церковный посох"

Примечания

Ссылки

• Посох // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий Церковный посох

Навершие посоха свт. Петра Митрополита Московского

Богослужебный обиход Православной Церкви формировался тысячелетиями, вбирая в себя смыслы, символы и образы из разных эпох и культур. В не имеющем себе равных на земле букете духовных ароматов соединились простота и героика первых веков Христианства, изысканная торжественность Византии, строгая молитвенная радость Древней Руси...

Какой бы предмет богослужебной утвари мы ни стали рассматривать – он поведает нам не одну историю. Многие из этих предметов несут в себе образы, являющиеся архетипическими, общими для весьма далеких друг от друга культур. Венец – знак торжества, победы. Чаша – символ единства и одновременно – судьбы. Посох – атрибут силы и власти.

Архиерейский жезл – это и посох пастуха, и якорь, и орудие управления, и оружие защиты... Это бремя обязанности и опора в пути, мерило, не позволяющее сбиться с дороги, и знак духовной мудрости. В этом образе заключена мысль о власти как способности крепко стоять на ногах, идти верным путем и вести за собой последователей, отгонять и побеждать противников.

На древних изображениях Христа – Доброго Пастыря мы видим в руках Спасителя пастуший жезл с закругленной рукоятью. Скорее всего, с посохами в руках совершали свои проповеднические путешествия и апостолы. И, вероятно, уже тогда возникала символическая параллель этих посохов с жезлом ветхозаветного первосвященника.

"Яблоко" - утолщение на посохе

В наши дни в Русской Православной Церкви сложилась традиционная форма архиерейского посоха, имеющая несколько основных вариаций. У архиерейского жезла, используемого за богослужением, верхняя часть непременно бывает увенчана крестом, установленным на шарообразном «яблоке». Это «яблоко» с крестом отличает атрибут архиерейского сана от жезла, употребляемого настоятелями монастырей. Древко жезла, как правило, также украшается округлыми утолщениями – «яблоками» или плоскими перемычками - «обоймицами». Во внебогослужебное время архиерей использует жезл простой формы, ручка которого не имеет поперечины. Как правило, жезлы изготавливают из дерева, чаще всего, темного. Богослужебные (а иногда и обиходные) архиерейские жезлы украшают рукоятями и накладками из металла, чаще всего – из серебра.

Сегодня употребляется три основных формы богослужебного архиерейского жезла. Наиболее древние из них – с Т-образной рукоятью и с рукоятью, концы которой немного закруглены опущены вниз. Эти формы, вероятно, пришли на Русь из Византии. Наиболее впечатляющая форма – жезл, окончания рукояти которого разрастаются в изображения поднявших головы змей. В России она появилась в XVII веке.

Во время интронизации Святейшего Патриарха Московского ему торжественно вручается посох святителя Петра, Митрополита Московского – в знак преемственности духовной власти. Святитель Петр сыграл ключевую роль в становлении Московского княжества: это он предсказал Великому князю Иоанну Калите возвышение Москвы, благословил построить в Кремле каменный Успенский собор и перенес из Владимира в Москву митрополичью кафедру. Посох святителя является значимой реликвией Православной Церкви. Этот восьмигранный жезл, вырезанный из темного дерева, украшен обложенной позолоченным серебром рукоятью с немного закругленными книзу концами. Отметим, что посох святителя Петра, изготовленный в XIV столетии, не имеет венчающего его креста. Зато с его рукояти на древко спускаются пластины с вырезанным по серебру Голгофским Крестом и орудиями Страстей Христовых. Данный образ красноречиво говорит о значении архиерейского служения как крестоношения и в то же время – напоминает о том, что архиерей совершает свое служение по данной ему Христом благодати. Закругленные концы рукояти знаменуют собой якорь – один из ключевых образов христианской символики, знак твердости в вере и духовной рассудительности.

Посох свт. Стефана Великопермского

Подобную посоху святителя Петра форму имеет и архиерейский жезл святителя Стефана Пермского, который, так же как и святитель Петр, жил в XIV столетии. Святой Стефан – миссионер, обративший в православную веру полудиких пермяков-зырян – ходил с простым посохом, который собственноручно изготовил из светлой лиственницы. Посох этот по молитвам святого стал чудотворным: его прикосновением святитель Стефан разрушил идольское капище. В этом житийном повествовании мы видим еще одно символическое значение архиерейского жезла – как духовного оружия, орудия, через которое действует Божественная благодать. Как здесь не вспомнить древнего пророка Моисея, по воле Божией изводившего из камня воду и разделявшего надвое толщу морской воды прикосновением посоха. В том, что действия эти производятся не просто рукой, а именно жезлом, заключен духовный смысл: посланники Божии действуют не от себя, но силой, которая была дарована им свыше вместе с призванием на служение.

После кончины святителя Стефана его жезл стоял возле гробницы своего владельца, погребенного в Москве, в храме Спаса на Бору. В знак благоговения к святому посох украсили тонко выполненной из рога лося накладной резьбой на сюжеты его жития. В 1612 году реликвию унесли поляки, оккупировавшие Русскую землю. Но Господь хранил святыню и более двухсот лет спустя – в 1849 году – она была случайно обнаружена в одном из храмов Литвы, опознана по церковнославянской надписи и возвратилась в Отечество. Посох передали в Пермь, где его поставили в кафедральном соборе. Там он и пользовался народным почитанием вплоть до 1918 года, когда святыню реквизировала советская власть. В наши дни посох находится в Пермском краеведческом музее, откуда его иногда выносят для поклонения верующих.

Посох свт. Димитрия Ростовского

Посох святителя Димитрия Ростовского, жившего в XVII – начале XVIII столетий, подобен по форме жезлам святителей Петра и Стефана. Но есть одно отличие: небольшой крест, установленный на навершии. Таким образом, данный посох имеет ту же форму, что и употребляемые современными архиереями. Украшенный мелким эмалевым «травным» орнаментом на темно-коричневом фоне посох строг и живописен одновременно.

Несколько иную форму, также ставшую прототипом для работ современных мастеров, имел архиерейский жезл, связываемый с именем святителя Никиты Новгородского, скончавшегося в начале XII века, но относимый исследователями к XV или XVI столетию. Этот посох несколько столетий хранился в ризнице Софийского собора Великого Новгорода, ныне – в Новгородском государственном историко-архитектурном музее-заповеднике. Рукоять посоха – костяная, строго Т-образная, причем настолько широкая, что мастеру удалось разделить ее на прямоугольные «киотцы», в каждом из которых вырезаны рельефные изображения святых. Поперечина рукояти становится миниатюрным подобием деисусного ряда иконостаса: в центре образ Спасителя, по сторонам от него – Пресвятая Богородица и Иоанн Предтеча, далее – архангелы и святители. Украсили иконные изображения и верхнюю часть вертикали жезла. Мастер или несколько мастеров, создававшие это произведение древнерусской мелкой пластики, вырезали образы святых князей Бориса, Глеба и Владимира, преподобных Антония Великого, Саввы Освященного и Сергия Радонежского, мучеников Феодора Тирона и Феодора Стратилата, святителей Петра Московского, Леонтия Ростовского и многих других угодников Божиих, подвизавшихся на Руси далеко за ее пределами. Исследователи, в частности, А.В. Чернецов, отмечают сходство композиционного и иконографического решения украшающих посох миниатюр со стенописью собора Софии Новгородской, созданной на рубеже XV и XVI веков. Посох святителя Никиты, весьма самобытный и декоративный, стал прототипом для работ некоторых современных мастеров. Причем в то время, как оригинал выполнен из кости, жезлы, создающиеся ныне по его мотивам, нередко изготавливаются из серебра.

Патриарх Никон

XVII век стал для Руси временем духовных потрясений. Преобразования Патриарха Никона, стремившегося к исправлению неточностей в богослужении, вызвали бурное противление части духовенства и мирян, что, как известно, закончилось трагическим расколом Русской Церкви и общества. Одним из камней преткновения стала форма навершия архиерейского посоха. Патриарх Никон стал использовать жезл с завершением в виде двух змей, взирающих друг на друга. Между змеями расположен крест, установленный на яблоке. Оппоненты не преминули увидеть в этом художественном решении одно из доказательств антихристианства Никона. Между тем, данная форма отнюдь не была изобретена властным московским Патриархом. Она употреблялась в Греции, где не вызывала ни нареканий, ни удивления. (Вспомним, что в Греции распространены и гораздо большие по размеру изображения змей, венчающие собой иконостасы). Не берясь судить, стоило ли вводить на Руси столь революционный для ментальности ее жителей образ, отметим, что изображение змей на жезле отнюдь не случайно и исполнено глубокой символики. В первую очередь, они напоминают о чуде Моисея, обратившего в змею собственный посох, а затем возвратившего ему первоначальный облик. Затем, они приводят на мысль медного змия, сделанного тем же Моисеем. По свидетельству Ветхого Завета, с верой взирая на этого змия, установленного на высоком столбе, древние иудеи были призваны спасаться от постигшей их кары за грех - смерти от змеиных укусов. В образе медного змия заключено предсказание о Крестной Жертве Спасителя, поэтому в данном контексте змей становится символом Самого Христа. Безусловно, змеи на атрибуте архиерейского служения напоминают и о словах Спасителя: «Будьте мудры, как змии и чисты, как голуби».

Наконец, можно предположить, что змеи на епископском жезле стали художественным развитием пышного растительного орнамента в виде лозы – а «процветший жезл», как следует из Ветхого Завета, является знаком данной от Бога духовной власти. Именно таким чудом как израстивший цветы и листья сухой посох Бог явил избрание на первосвященническое служение древнего Аарона. Процветший, то есть украшенный растительными орнаментами, жезл напоминает и о райском Древе Жизни – таким образом сообщая нам мысль о спасительности Таинств Церкви, совершаемых через служение архиерея. Наконец, этот образ говорит о пророчестве Исайи, в котором под образом «жезла от корене Иесеева, израстившего плод» говорится о Пресвятой Богородице.

Алина Сергейчук