Реферат на тему: «Освоение заимствованных слов русской языковой системой. Освоение заимствованных слов в русском языке
Заимствуя то или иное слово, русский язык редко оставляет его в том виде, в котором оно бытовало в языке-источнике. Это связано с различием в звуковом строе, грамматике, семантике между языками. По этой причине при заимствовании слова изменяют свой внешний облик, приспосабливаются к законам русского языка, начинают жить по его нормам. Приспособление слов (освоение) начинается, прежде всего, с изменения его графического облика. Графическое освоение - ϶ᴛᴏ передача иностранного слова на письме средствами русского алфавита͵ так как большинство западноевропейских языков строится на базе латиницы, а русский язык – на кириллице. К примеру, англ. meeting – русск. Митинг; немец. Grossmeister – гроссмейстер.
Размещено на реф.рф
Некоторые слова и выражения сохраняют свой прежний облик: tet-a-tet, veni, vidi, vici.
Фонетическое освоение – изменение звукового состава слова в результате приспособления его к новым фонетическим условиям. Фонетическое освоение проявляется регулярно, закономерно, т.к. артикуляционная база языков различна. Гласные, чуждые русскому языку, могут передаваться по-разному. К примеру, англ. trust – рус. трест, немец. Hulsa – рус. гильза. Для русского языка не свойственны дифтонги, в связи с этим они тоже преобразуются: лат. auqūstus – русск. август, лат. auditorium –русск. аудитория. Приспосабливаясь к фонетическим условиям русского языка, иноязычные слова подвергаются редукции, оглушению на конце и в середине слова. При освоении может измениться и ударение: лат. kathedra – русск. кафедра, англ. standard – русск. стандарт, лат. revisor – ревизор.
Морфологическое освоение – приспособление слова к грамматической системе русского языка. Существительные при освоении подчиняются системе склонения, за исключением несклоняемых существительных. Иноязычные флексии, как правило, отсекаются или заменяются русскими, или становятся частью основы. К примеру, gradus –градус, metallum –металл. При заимствовании возможно изменение рода, так как в других языках категория рода не является грамматически актуальной, а определяется на семантической основе: все неодушевленные существительные относят к среднему роду. В лат. языке сущ. на –ум относились к среднему роду, а в русском языке – к мужскому: аквариум, форум, консилиум. В греч. сущ. на –а были среднего рода, а в русском стали женского: тема. аксиома, проблема. Греч. слова алое, асфальт, анализ были женского. Изменения бывают и в числе: к примеру, немец. локон, клапан, англ. кокос, кекс, греч. силос были сущ. мн. числа. При освоении наблюдается изменение частеречной принадлежности. Так, к примеру, майор (фр.), пленум (лат), рояль (фр.), ноктюрн (фр.
Размещено на реф.рф
ʼʼночнойʼʼ), кандидат (лат. ʼʼодетый в белоеʼʼ) были прилагательными, кредо (лат. ʼʼверуюʼʼ) – глагол, кворум (лат.) – местоимение. В силу специфики русского глагола, как правило, заимствуется только основа и идея действия, а оформляется уже по модели русского языка: lieben – любить, gehen – идти.
Освоение - ϶ᴛᴏ длительный процесс, в связи с этим некоторые слова сохраняют признаки исконного языка, при этом создается акцент. В процессе заимствования происходят изменения и в семантике слов. Значение слов может сужаться или расширяться. В большинстве случаев слово заимствуется в каком-то конкретном значении, в связи с этим его семантика становиться уже. К примеру, французское слово la poudre имело значения – ʼʼпыль, порошок, порохʼʼ, а заимствовалось в значении ʼʼпорошок для косметических целейʼʼ, лат. globus (ʼʼшарʼʼ) приобрело значение ʼʼмодель земного шараʼʼ. Примером расширения семантики могут служить слова: оранжерея (из фр.
Размещено на реф.рф
ʼʼтеплица для выращивания апельсиновʼʼ), ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ имеет значение в русском языке ʼʼлюбая теплицаʼʼ, слово комната имело в итал. языке значение ʼʼпомещение с каминомʼʼ, в русск. – любое помещение в жилом доме, каникулы в лат. обозначало период с 22 июня по 23 августа͵ когда Солнце находилось в созвездии Пса, в русском языке слово каникулы обозначает ʼʼперерыв в занятияхʼʼ. Семантика может изменяться и более значительной степени: греч. диплом буквально обозначал ʼʼлист, сложенный вдвоеʼʼ, в русском – ʼʼдокументʼʼ, лат абитуриент – ʼʼтот, кто собирается уходитьʼʼ, в русском – ʼʼтот, кто поступаетʼʼ. Τᴀᴋᴎᴍ ᴏϬᴩᴀᴈᴏᴍ, входя в русский язык иноязычное слово, должно подчиниться его правилам, закономерностям.
6. Калькирование – особый вид заимствования
Калькирование называют ʼʼэкологически чистымʼʼ способом заимствования, поскольку он позволяет, не разрушая целостности восприятия русской лексической системы, расширять ее возможности. Кальки (фр.
Размещено на реф.рф
calgue – ʼʼкопия, подражаниеʼʼ) – слова, образуемые по образцу иноязычного слова. Кальки изучены менее в силу некоторых причин:
1) калек сравнительно меньше, чем заимствований;
2) кальки трудно выделить, так как не ясны критерии, по которым то или иное слово или сочетание следует признать результатом калькирования.
Выделяют несколько типов калек: словообразовательные кальки, семантические кальки и полукальки.
Словообразовательная калька создается путем перевода каждой морфемы иноязычного слова: созвучие – гр.
Размещено на реф.рф
simphonia; праязык – нем. Urspache; полуостров – нем. Halbinsel, наречие – лат. Аdverbum, телевидение – television – полукалька (одна из частей без перевода).
Семантическая калька – слово с новым переносным значением, возникшим под влиянием семантики иноязычного слова: теневой ʼʼнезаконный, не стоящий у властиʼʼ (англ.) – теневой бизнес, теневая экономика; формат ʼʼхарактер, вид, формаʼʼ – англ. Встреча прошла в обновленном формате; высокий ʼʼлучший, элитныйʼʼ (англ.) – высокая мода, высокие технологии, шокировать ʼʼпотрясать, поражатьʼʼ (англ.) – Новый фильм Н. Михалкова шокировал жюри. Лингвисты отмечают, что соотношение типов калек в разные периоды развития языка неодинаково. В случае если в XIX – XX вв. преобладали кальки словообразовательные: сверхчеловек, себестоимость (нем.), скоросшиватель (нем.), работодатель, небоскреб (англ.); отмечены семантические кальки – гвоздь программы (под влиянием франц.), платформа ʼʼсовокупность принципов политической партииʼʼ – под влиянием нем., то в русском языке наших дней преобладают семантические кальки, а главным их источником является английский язык.
Иноязычные слова, попадая
в наш язык, постепенно ассимилируются им: приспосабливаются к звуковой
системе русского языка, подчиняются правилам русского словообразования
и словоизменения, в той или иной степени утрачивая, таким образом, черты
своего нерусского происхождения.
Прежде всего обычно устраняются иноязычные
особенности звукового оформления слова, например носовые звуки в заимствованиях
из французского или сочетания звуков, свойственные английскому языку,
и т. д. Затем изменяются нерусские окончания слов, формы рода. Например,
в словах почтальон, суфлер, тротуар
уже не
звучат характерные для французского языка звуки (носовые гласные, трассированный
[r]
); в словах митинг,
пудинг
нет английского заднеязычного н
,
произносимого задней частью спинки языка (в транскрипции [*нг
],
кроме того, первое из них утратило дифтонг; начальные согласные в словах
джаз, джин
произносятся с характерной русской
артикуляцией, хотя их сочетание для нас непривычно. Латинское слово seminarium
превратилось в семинарий
, а затем - в семинар
;
греческое analogos - в ан`алог
, a analogikos
- в аналогичный
. Существительное seukla, имеющее
в греческом языке значение множественного числа, в русском стало восприниматься
как существительное единственного числа, причем не среднего, а женского
рода: свекла
. Немецкое marschierеп получает
русский суффикс -овать
и преобразуется в маршировать
.
Обрастая словообразовательными аффиксами,
заимствованные слова входят в грамматическую систему русского языка и
подчиняются соответствующим нормам словоизменения: образуют парадигмы
склонений, спряжений.
Освоение заимствованных слов обычно приводит
и к их семантическим изменениям. Большинство иноязычных слов в русском
языке утрачивают этимологические связи с родственными корнями языка-источника.
Так, мы не воспринимаем немецкие слова курорт, бутерброд,
парикмахер
как слова сложной основы (курорт
из kurie-rеn - "лечить" + Ort - "место"; парикмахер
- дословно "делающий парик"; бутерброд
- "масло"
и "хлеб")
В результате деэтимологизации значения
иноязычных слов становятся немотивированными.
Однако не все заимствования ассимилированы
русским языком в равной мере: есть такие, которые настолько обрусели,
что не обнаруживают своего иностранного происхождения (вишня,
тетрадь, партия, шалаш, суп, котлета
), иные же сохраняют отдельные
черты языка-оригинала, благодаря которым выделяются в русской лексике
как слова-пришельцы.
Среди заимствований есть и не освоенные
русским языком слова, которые резко выделяются на фоне русской лексики.
Особое место среди таких заимствований занимают экзотизмы
- слова, которые характеризуют специфические особенности жизни разных
народов и употребляются при описании нерусской действительности. Так,
при изображении быта народов Кавказа используются слова аул,
сакля, джигит, арба
и др. Экзотизмы не имеют русских синонимов,
поэтому обращение к ним при описании национальной специфики продиктовано
необходимостью.
В другую группу выделяются варваризмы
,
т.е. перенесенные на русскую почву иностранные слова, употребление которых
носит индивидуальный характер. В отличие от других лексических заимствований
варваризмы не зафиксированы словарями иностранных слов, а тем более словарями
русского языка. Варваризмы не освоены языком, хотя со временем могут в
нем закрепиться. Таким образом, практически все заимствования, прежде
чем войти в постоянный состав лексики, какое-то время были варваризмами.
Например, В. Маяковский употребил как варваризм слово кемп
(Я лежу,- палатка в кемпе
) , позднее достоянием
русского языка стало заимствование кемпинг
.
К варваризмам примыкают иноязычные вкрапления
в русскую лексику: о"кей, мерси, happy end, pater
familias
. Многие из них сохраняют нерусское написание они популярны
не только в нашем, но и в других языках Кроме того, употребление некоторых
из них имеет давнюю традицию, например alma mater
.
Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный
русский язык.
М.: Айрис-Пресс, 2002
Для того чтобы стать заимствованием, пришедшее из чужого языка слово должно закрепиться в новом для себя языке, прочно войти в его словарный состав - как вошло в русский язык множество иностранных слов, таких, как хлеб , кружка , зонтик , магазин , кот , лошадь , собака , обезьяна , галстук , компот , трактор , танк , гавань , парус , икона , церковь , хор , спорт , рынок , базар , музыка , вокзал , машина , гол , изба , стекло , селедка , суп , огурец , помидор , котлета , картошка , кастрюля , тарелка , чай , сахар и т.д., многие из которых оказались настолько освоены русским языком, что только лингвисты знают об их иноязычном происхождении.
При заимствовании происходит адаптация слова к фонологической системе заимствующего языка, т.е. отсутствующие в ней звуки заменяются на наиболее близкие. Эта адаптация может происходить постепенно: иногда иноязычные слова в течение некоторого времени сохраняют в своем произношении звуки, в данном языке отсутствующие, - как, например, в заимствованных из «престижного» французского языка немецких словах Chance, Restorant (оба слова произносится «на французский манер» с носовым гласным). В заимствованном из того же французского русском слове жюри также произносится отсутствующий в русском языке звук - мягкое ж . В слове резюме перед конечным орфографическим е произносится согласный звук, промежуточный между твердым и мягким (так называемое 3-е смягчение). Еще недавно аналогичный звук произносился, например, в слове кафе ; сейчас в этом слове, как и в многих других, пришедших из французского ранее (пенсне , кашне и т.п.), произносится твердый согласный. Таким образом происходит адаптация к фонологической системе заимствующего языка. Следующий этап этого процесса освоения иностранного слова состоит в замене твердых согласных перед орфографическим е на мягкие. С твердым согласным произносятся, например, слова декольте , фонема , тембр , темп и т.п.; с мягким - более «освоенные» русским языком слова тема , декрет , рейс , театр , телефон , сейф и т.п. Многие слова допускают колебания в произношении (т.е. находятся «на полпути»): компьютер , декан , майонез , тент и т.п.
Помимо фонетической, заимствованное слово подвергается также грамматической (морфологической) адаптации. Характер этой адаптации зависит от того, насколько внешний облик заимствованного слова соответствует морфологическим моделям заимствующего языка. Такие слова, как спорт или вокзал , легко вошли в русский язык, сразу попав в морфологический класс слов мужского рода 2-го склонения (куда относятся слова стол , дом и т.п.). Но, например, слово шампунь , попав в русский язык, не сразу приобрело устойчивую категорию рода, имея в качестве образца как слова мужского рода типа конь или огонь , так и слова женского рода типа дрянь или полынь ; соответственно, формой твор. падежа было как шампунем , так и шампунью (впоследствии за этим словом закрепился мужской род). Именно в силу существования мощного механизма уподобления имеющимся моделям такое сопротивление со стороны русского языка встречает предписываемый нормой пресловутый мужской род слова кофе , которое автоматически уподобляется словам среднего рода - таким, как поле или горе .
Слова греческого происхождения на -ма - такие, как проблема или система , - в русском языке относятся к женскому роду, так как конечное -а (бывшее в греческом частью основы) трактуется как окончание, присущее в русском языке словам женского рода. В немецком языке, где зависимость между окончанием слова и его морфологическим родом выражена гораздо слабее и тем самым в этом месте отсутствует давление системы заимствующего языка, все слова, восходящие к греческим словам на -ma, относятся к среднему роду - как и их греческие образцы (das Problem, das System, das Thema и т.п.); во французском и итальянском, где среднего рода нет, такие слова относятся к мужскому роду.
Из потока иностранных слов, наводняющего язык в эпохи социальных потрясений и научно-технических революций, удерживается лишь некоторая часть. Процесс адаптации иноязычных слов, управляемый, как и все языковые процессы, прежде всего внутриязыковыми факторами, до какой-то степени может регулироваться и экстралингвистичесими силами - по крайней мере, возможности вмешательства человека и общества в этот процесс больше, чем в том случае, когда речь идет о фонетических и в особенности грамматических изменениях. В языковом сообществе всегда имеются консервативные силы, препятствующие проникновению в язык «засоряющих» его иностранных слов - как и вообще всем инновациям (изменениям в произношении, в том числе в ударении, сдвигам значения, проникновению в литературный язык жаргонизмов, профессионализмов и т.д.). Защита языка от иностранных слов имеет обычно еще и ярко выраженную идеологическую окраску. Однако, независимо от вызвавших их к жизни идеологических устремлений, такие консервативные силы объективно выполняют весьма важную общественную функцию поддержания естественного баланса между старым и новым, необходимого для нормального функционирования языка.
Иногда языковое сообщество идет даже на административные меры. Так, во Франции в порядке борьбы, прежде всего, с англицизмами недавно был введен список из приблизительно 3000 слов, ограничивающий возможности употребления иностранных слов в создаваемых на французском языке текстах, предназначенных для средств массовой информации (телевидение, реклама и т.п.).
Заимствуя слово, русский язык редко усваивает его в том виде, в каком оно было в языке-источнике. Чужое слово переоформляется, приспособляясь к фонетическим, грамматическим и семантическим законам и правилам русского языка.
Фонетическое освоение заимствований. При фонетическом освоении происходит замена чужих звуков своими, а также подчинение произношения звуков заимствуемого слова правилам произношения (орфоэпии) русского языка. Например, придыхательный [h], которого русская фонетика не знает, заменяется взрывным [х] или [г]: англ. hockey – рус. хоккей; нем. Herzog – рус. герцог; польск. herb (из нем. Егbе) – рус. герб; нем. Losung на русской почве произносится с твердым [л]; фр. portrait звучит не с [о] в первом слоге, а с [a] – п [а ]ртрет.
Фонетически неосвоенная лексика в русском языке произносится не по законам русской орфоэпии. Так, в определенном стиле речи могут сохраняться предударные [о]: п[о]эт, ш[о]ссе, с[о]нет, п[о]ртрет, л[о]рнет; в собственных именах: Ш[о]пен, М[о]эм.
Часть заимствованных слов сохраняет твердость согласного перед гласным переднего ряда [э]: каш [нэ ], [дэ ]льта, [рэ ]кет. Иногда с течением времени слово приспосабливается к русскому произношению, и возникает вариант: фо [нэ ]тика и фо [н"э ]тика, па [нэ ]ль и па [н"э ]ль , или единственным нормативным становится произношение с мягким согласным: ши [н"э ]ль . В русском языке на этой почве могут возникать семантически разные пары слов (квазиомонимы): мэтр – метр. Мастера слова обыгрывают эту особенность заимствованной лексики в художественных целях. Так, в фильме С. Герасимова «Дочки-матери» одна из девочек-москвичек, разговаривая с героиней, приехавшей из детского дома с Урала, рисуясь перед ней, произносит: «А мы на кару [сэ ]лях…». С другой стороны, герой рассказов М. Зощенко – малограмотный человек с претензией на культуру говорит: [Шап"эн ] – "Шопен", [парт"ер ] – "партер" (художественное чтение).
Грамматическое освоение заимствований. При грамматическом освоении чужое слово подчиняется правилам русской грамматики: существительные, например, приобретают русские падежные окончания, нередко меняется род слов; так, латинские существительные на – ум (aguarium, consilium) стали словами не среднего, а мужского рода; слова кафе, кашне, пальто и др., имеющие во фр. языке мужской род, стали у нас существительными среднего рода. Иногда переосмысливается и число. Так, форма мн. числа нем. Klappen была понята как форма единственного числа (ср.: клапан – клапаны ).
Но наиболее значительными изменениями при заимствовании следует считать полное грамматическое переосмысление и лексикализацию (в русском языке превращение словосочетания в одно слово). Полностью переосмысливаются грамматически слова, которые в языке-источнике принадлежат к одной части речи, а в русском – к другой. Например, французское прилагательное royal (королевский) превратилось в русском языке в существительное «рояль», слово «фанера» этимологически восходит к французскому глаголу fournir. Одеколон - лексикализованное французское словосочетание eau de Cologne (буквально – "кельнская вода"); кордебалет (фр. corps de ballet и т. п.).
Грамматически неосвоенные заимствованные слова вообще не склоняются, например пальто, шоссе, кино, метро; или могут принадлежать к другому роду, чем это определено фонетической структурой слова: кофе - мужского рода, тюль, шампунь - мужского рода (хотя в новых изданиях слово кофе уже допускается рассматривать, как существительное среднего рода – см. «Энциклопедию юного филолога»).
В последние годы возникают новые слова из освоенных иностранных слов путём усечения, таким образом, грамматически освоенное заимствование ликвидируется: гарант (было: гарантировать ), галант (от галантный , название магазина в г. Красноярске), парфюм (от парфюмерный ), профи (от профессионал) и др.: «Назвали парфюм глупо, но, следует признать, аромат приятный» (Д. Донцова).
Лексическое освоение заимствования – это смысловое освоение слова. Лексически освоенным его можно считать тогда, когда оно называет предмет, явление, свойственное нашей русской действительности, когда в значении его не остается ничего, что указывало бы на его иноязычное происхождение. Например, лексически освоенными стали такие слова, как пальто (фр.), спорт (англ.), багаж (фр.), котлета (фр.), джинсы (англ.), бухгалтер (нем.), башмак (тюрк.).
Кроме лексически освоенных заимствованных слов, в текстах и в разговорной речи встречаются слова иноязычного происхождения, называющие предметы, явления, не свойственные русской жизни – экзотизмы , например: ленч, мистер, лорд (англ.); бюргер, вермахт, кельнер (нем.); ожан, сантим (фр.) и др. (см. ЭКЗОТИЗМЫ).
От экзотизмов следует отличать варваризмы – иностранные слова, вкрапленные в русский текст (см. ВАРВАРИЗМЫ).
Графическое освоение заимствования. При таком освоении в русском языке должен создаться определенный графический образ слова. Некоторые же слова могут долгое время писаться по-разному: тоннель – туннель, ноль – нуль, дайсинг – дасинг. Эта же неустойчивость написания касается имен собственных: Лейпциг – Ляйпциг; Вэн Кляйберн – Ван Клиберн и т. д. Некоторые термины не подчиняются правилам русской орфографии, так, есть транскрипция и траскрибировать (см. также: Булохов В.Я. Словарь орфографических вариантов. Красноярск: РИО ГОУ ВПО «КГПУ им. В.П. Астафьева», 2004. 176 с.).
Полностью не освоены графически варваризмы , которые в русском тексте передаются латинской графикой (из европейских языков, из других – кириллицей).
Освоение иноязычных слов – приспособление иноязычных слов к русским графическим и языковым нормам.
Графическое освоение состоит в том, что иноязычные слова начинают писаться русскими буквами.
Фонетическое освоение – это приспособление иноязычного слова к нормам русского произношения. Чужие звуки заменяются своими. Так, отсутствующий в русском языке звук [h] заменяется похожим на него [г] или [x] или отбрасывается: «герцог» (нем. Herzog), «Гейне» (нем. Heine), «холл» (англ. hall); звук [l] передается [л’] или [л]: «валюта» (итал. valuta), «балл» (франц. balle); русский [р] заменяет отличающиеся от него соответствующие звуки английского, французского и других языков, на конце слова звонкие согласные заменяются глухими. Произношение в заимствованном слове звуков, отсутствующих в русском языке вообще или в данной позиции (например, безударного [о]: б[о]?, д[о]сь?, мягкого [ж’]: жюри), говорит о его неполном фонетическом освоении.
Морфологическое освоение иноязычных слов приводит к приобретению ими грамматических значений, свойственных русскому языку, и возможности изменяться (склоняться и спрягаться) по законам русской морфологии. В процессе морфологического освоения заимствованного слова может меняться его род: греч. politika, problema– среднего рода, а русск. «политика», «проблема» – женского. Может переосмысливаться число: слова «локон», «рельс», «кокос» восходят к формам множественного числа нем. locken(ед. ч. locke), англ. rails(ед. ч. rail), исп. cocos(ед. ч. coco). Может изменяться принадлежность слова к той или иной части речи: «кредо» – лат. credo«верую». При освоении словосочетание может превратиться в одно слово: лат. respublica«общественное дело» – «республика».
Морфологическое освоение иноязычного слова может идти не до конца: некоторые заимствованные существительные и прилагательные не склоняются в русском языке: «болеро», «кафе», «кенгуру» и др.
В процессе освоения иноязычного слова нередко меняется его семантическая структура. Так, может происходить процесс сужения значений: у английского слова sportмного разных значений – спорт, охота, рыбная ловля, болельщик, щеголь, шутка, забава и др., в русском слове «спорт» утвердилось лишь первое значение. Значения слов могут расширяться: франц. orangerie– теплица для выращивания апельсинов – «оранжерея» – теплица; лат. caminata– помещение с камином – комната – жилое помещение.
Лексически освоенным слово можно считать тогда, когда оно называет вещь, явление, свойственное нашей русской действительности, когда в значении его не остается ничего, что указывало бы на его иноязычное происхождение. Лексическое освоение слова – это смысловое, семантическое его освоение.
Большинство заимствованных слов лексически освоено. Не напоминают ни о чем иностранном такие слова, как «пиджак», «галстук», «фартук», «сезон», «балет», «котлета» и др.
Среди заимствований выделяются слова, с помощью которых писатели и журналисты дают описание нравов, культуры и обычаев чужих стран, чужой жизни. Такие слова называются экзотизмами . Основная стилистическая и смысловая функция экзотизмов – создание «эффекта присутствия» при описании жизни других народов. Например, в книге В. Овчинникова о Японии читаем: «Символом положения хозяйки издавна считается самодзи – деревянная лопаточка, которой она раскладывает домочадцам рис. День, когда состарившаяся свекровь передает самодзи своей невестке, принято было отмечать торжественной церемонией». Экзотизмы используют и при описании жизни и быта «неэкзотичных», близкородственных народов. Так, например, в знаменитых «Габровских анекдотах», переведенных с болгарского, используется слово «ракия», перевод которого словом «водка» был бы неточным.
От экзотических слов следует отличать варваризмы . Если экзотические слова хотя и характеризуют черты жизни другого, не русского народа, но все же в какой-то мере входят в лексику русского языка, то варваризмы – это подлинно иностранные слова, вкрапленные в русский текст. Варваризмов в русских словарях нет. Это иноязычные слова, независимо от того, передаются они в тексте средствами русского или другого алфавита. Варваризмы способствуют созданию местного колорита: «Вива, Куба!», «Салам, Москва!»
Особый тип варваризмов представляют слова и словосочетания, давно принятые и в непереведенном виде употребляющиеся в русской книжной речи (как правило, в иноязычном начертании): t?te-?-t?te(или тет-а-тет, франц. – с глазу на глаз). Сюда же относится и медицинская латынь. Иногда врачи пишут на рецептеcito(т.е. срочно), peros(через рот) и т.п.
