Красс римский полководец смерть. Марк лициний красс

КРАСС, МАРК ЛИЦИНИЙ (Marcus Licinius Crassus) (ок.113 – 53 до н.э.), прозванный Dives (Богатый), римский политический деятель, входивший вместе с Цезарем и Помпеем в т.н. первый триумвират.

Красс происходил из древнего и богатого римского рода. Его отец и брат погибли во время проскрипций Мария в 87 до н.э., но сам он успел бежать в Испанию , присоединился к Сулле после возвращения того с Востока. Именно Крассу, командовавшему правым флангом, принадлежит основная заслуга в победе Суллы над силами сторонников Мария в решающем сражении близ Коллинских ворот в Риме (82 до н.э.). Умело спекулируя имуществом, конфискованным у жертв Суллы, Красс приумножил свое и без того немалое состояние, прочно связав свои финансовые интересы с деятельностью всадников. Сам он, однако, избрал карьеру сенатора и стал претором (ок. 73 до н.э.). После этого Красс встал во главе армии и разгромил в 72–71 до н.э. восстание рабов под предводительством Спартака в южной Италии. Помпей принижал успехи Красса, утверждая, что лишь его победа над пробивавшимися к северу остатками восставших положила конец мятежу. Хотя Красс и Помпей нисколько друг другу не доверяли, они сочли разумным объединиться для достижения власти и добились избрания консулами на 70 до н.э. Придя к власти, они упразднили сулланскую конституцию, восстановили должность народных трибунов и отдали часть судейских мест сословию всадников.

Красс противодействовал законопроектам Габиния и Манилия о наделении Помпея экстраординарными полномочиями. Более того, пока Помпей воевал на Востоке (67–63 до н.э.), Красс обеспечил политическую поддержку Юлия Цезаря и предпринял различные шаги с тем, чтобы усилить свои позиции к моменту возвращения Помпея. В 65 до н.э., будучи в должности цензора, Красс выступил за присоединение Египта и наделение статусом римских граждан жителей Цизальпийской Галлии. В 64 до н.э. Красс поддерживал на консульских выборах кандидатуру Катилины, а в 63 до н.э. продвигал законопроект о раздаче государственных земель. Красса подозревали также в причастности к заговору Катилины.

Все задуманное Крассом постигла неудача, но, вернувшись в Италию , Помпей распустил свои войска (62 до н.э.). Более того, вскоре Красс и Помпей стали союзниками. Когда сенат попытался унизить Помпея, тот присоединился к Крассу и Цезарю (60 до н.э.), и вместе они образовали первый триумвират – союз, на протяжении ряда лет определявший политическую жизнь Рима. В 57 до н.э. отношения между Помпеем и Крассом вновь обострились, однако по итогам совещания в Луке (56 до н.э.) согласие было восстановлено, т.ч. они вновь совместно занимали должность консула в 55 до н.э., после чего должны были на длительный срок получить полномочия в провинциях. В конце того же года Красс во главе войска отправился в Сирию, строя величественные планы завоевания Парфянского царства и расширения римского государства до границ

Попытка описания.

Эти люди дрались до смерти
-Лучше бы они дрались до победы.

Итак…Марк Лициний Красс, победитель орд Спартака, отказавшийся от триумфа и даже овации после этой победы. Человек о котором мы знаем только это. И, как ни странно, знаем благодаря в большей степени Джованьоли, написавшему похвальную оду рекомому Спартаку. Кем он был, Красс, каким он был? Как п р о ж и л? Как погиб?

Плутарх: «Марк Красс, отец которого был цензором и триумфатором, воспитывался в небольшом доме вместе с двумя братьями»
там же, в отношении Красса употребляется выражение
«блеск его многочисленных добродетелей»…
Рим тогда раздирала гражданская война, Марий и Цинна, взяв верх обламывали державу под себя.Под народ, кстати говоря, были они, по нынешнему выражаясь- навроде Чубайса с гайдаром)))
Семью Красса уничтожили. После казни отца и брата(второй брат умер ранее) Марк Линиций бежит в Испанию, там собирает около двух тысяч воинов, берет город Малаку(ныне Малага, надо полагать))) Затем переправившись в Африку присоединяется к античному аналогу «Свободной Франции», войскам Метелла Пия, однако же с Метеллом общего языка не находит, и присоединяется к Сулле, выбор очень хорош, как государственный деятель Сулла велик, что и покажет его дальнейшая жизнедеятельность. Примечателен случай- Красс должен был ехать набирать войско, но не просто ехать, а через вражеское расположение.
Плутарх: «просил дать ему охрану, так как дорога проходила вблизи неприятеля. Сулла же, разгневавшись на него, резко ответил: «Я даю тебе в провожатые твоего отца, брата, друзей, родных - за них, незаконно и без вины казненных, я мщу убийцам!». Получив такую отповедь, Красс, задетый за живое, тотчас же отправился и, отважно пробившись сквозь неприятельское расположение, собрал многочисленное войско, а затем ревностно помогал Сулле в его борьбе»
В сражении под Римом, Красс практически решил судьбу войны, ситуация сложилась несколько даже и комичная- судите сами, войско Суллы было разбито и отброшено от Рима, частично войско это было истреблено…НО в ЭТО же время, Марк Красс, командовавший правым крылом армии Суллы…РАЗБИВАЕТ неприятеля(!) и преследует его до самой ночи, после чего от его имени вестовой прибывает к унылому старому вояке Сулле и сообщает, что Марк Красс разбил врага и теперь интересуется насчет еды для солдат))))) Наверное Сулла был искренне удивлен и обрадован, и еды для солдат нашел.
Тут стоит упомянуть, что веселый парень Марий провел в жизнь реформы, вполне сравнимые по убойности с реформами Гайдара, и мало того, что провел, так он еще и собственность переделил. Сулла охуел, когда люди с абаками из его окружения посчитали и оценили состояние казны…Об этом хорошо написано написано у Веллера, в рассказе « Дежавю» .Всем ррекомендую, помогает от мозговых запоров.
Так вот, говоря короче - Сулла вынужден был итоги приватизации пересмотреть, ну а, коль скоро, тогдашние олигархи слов его и униженных просьб попросту не приняли к сведению, ввел Сулла проскрипционные списки. И началось веселье…в результате веселья, казна наполнилась, жить стало веселее, на социальные программы таланты были, и Марк Красс неплохо отомстил за родичей. Прощаясь с Суллой, хочется заметить, что сей муж, наведя порядок в государстве, сам, добровольно отправился на заслуженный отдых.
Далее наш герой, а именно Марк Красс, напомню, занимается политикой, да-да…и имеет то, что уже вполне можно назвать репутацией:
Плутарх - « Недаром Сициний, человек, доставлявший немало хлопот тогдашним должностным лицам и вожакам народа, на вопрос, почему он одного лишь Красса не трогает и оставляет в покое, ответил: «У него сено на рогах». Дело в том, что римляне имели обыкновение навязывать бодливому быку на рога сено для предостережения прохожих»
Далее война со Спартаком, я, кстати, совершенно забыл упомянуть, каким именно способом Красс восстановил боеспособность римской армии. Марк провел децимации. Эта милая забава, подействовала…
Плутарх: «Отобрав затем пятьсот человек - зачинщиков бегства и разделив их на пятьдесят десятков, он приказал предать смерти из каждого десятка по одному человеку - на кого укажет жребий. Так Красс возобновил бывшее в ходу у древних и с давних пор уже не применявшееся наказание воинов7, этот вид казни сопряжен с позором и сопровождается жуткими и мрачными обрядами, совершающимися у всех на глазах»
кроме того, он еще и каких-то «поручителей « взял, полагаю заложников…
Спартака он разбил, в прошлой веселой и темной повести о былом(с) я подробно описывал ентот процесс и давал предвзятые характеристики его участникам)))
НО, Крассу з а п а д л о … было праздновать победу над Спартаком.
Плутарх: Красс и не пытался требовать большого триумфа за победу в войне с рабами, но даже и пеший триумф, называемый овацией, который ему предоставили, был сочтен неуместным и унижающим достоинство этого почетного отличия.»
Красс ОТКАЗАЛСЯ от почестей, мол, не тот враг, мелок и гамнист.

Затем, Марк Красс становится консулом, не в ладах с Помпеем, в хороших ладах с неким Гаем Юлием Цезарем…вообще неплохо живет и развлекается от души:
Плутарх» Красс, совершив грандиозное жертвоприношение Гераклу, угостил народ на десяти тысячах столов и дал каждому хлеба на три месяца.»
Затем он хотел завоевать Египет(дался всем этот Египет, тоже мне житница, то ли дело Кубань!)))) но его не пустили…О мятеже Катилины умолчим, дело там темное, ну его в пифос…Жизнь политика, и вот, в шестьдесят лет он идет войною на Парфию(((
Плутарх: он спешно двинулся сушей, через Галатию. Здесь застал он царя Дейотара, человека очень старого, занятого тогда основанием нового города. «Царь! - сказал он ему, шутя, - в двенадцатом часу начинаешь ты строить». А галат, засмеявшись, ответил: «Да и ты, император, как я вижу, не слишком-то рано идешь на парфян». Крассу было за шестьдесят, а выглядел он еще старше своих лет.»
Война…последняя война Марка Лициния Красса. Он занял Мессопотамию, ту самую местность, где сейчас пиндосы отыскали нефть))) И, оставив гарнизоны, отошел на зимние квартиры в Сирию. Там к нему присоединился его сын, прибывший во главе кавалерийского отряда от Цезаря, из Галлии. Сын, по словам Плутарха - украшенный знаками отличия за доблесть.
В Месопотамии, меж тем, римские гарнизоны были уничтожены. Красс повел войска.
Плутарх: В то время как Красс переправлял войско через реку у Зевгмы, много раз прогрохотал небывалой силы гром, частые молнии засверкали навстречу войску, и ветер, сопровождаемый тучами и грозой, налетев на понтонный мост, разрушил и разметал большую его часть. Место, где Красс предполагал разбить лагерь, было дважды поражено молнией. Одна из лошадей полководца в блестящей сбруе увлекла возничего к реке и исчезла под водою. Говорят также, что первый орел, который был поднят, сам собою повернулся назад. И еще совпадение: когда после переправы солдатам стали раздавать еду, в первую очередь были выданы чечевица и соль, которые у римлян считаются знаками траура и ставятся перед умершими. Затем у самого Красса, когда он произносил речь, вырвались слова, страшно смутившие войско. Ибо он сказал, что мост через реку он приказывает разрушить, дабы никто из солдат не вернулся назад. Он должен был бы, почувствовав неуместность этих слов, взять их обратно или объяснить их смысл оробевшим людям. Но Красс со свойственной ему самоуверенностью пренебрег этим. Наконец, в то время как он приносил очистительную жертву и жрец подал ему внутренности животного, он выронил их из рук. Видя опечаленные лица присутствующих, Красс, улыбнувшись, сказал: «Такова уж старость! Но оружия мои руки не выронят».
Араб по имени Абгар, известный римлянам и человек которому Красс доверился, хитростью заманил войска римлян на «необъятную равнину». Где римляне были окружены парфянскою конницею. Началось избиение стрелами. Парфяне уходили от боя и методично расстреливали манипулы римлян стрелами, коих было запасено огромное множество.
Плутарх:
. Стиснутые на небольшом пространстве, они сталкивались друг с другом и, поражаемые врагами, умирали не легкою и не скорою смертью, но корчились от нестерпимой боли, и, катаясь с вонзившимися в тело стрелами по земле, обламывали их в самих ранах, пытаясь же вытащить зубчатые острия, проникшие сквозь жилы и вены, рвали и терзали самих себя. Так умирали многие, но и остальные не были в состоянии защищаться. И когда Публий призывал их ударить на броненосных конников, они показывали ему свои руки, приколотые к щитам, и ноги, насквозь пробитые и пригвожденные к земле, так что они не были способны ни к бегству, ни к защите.

Публий Красс, сын Марка Красса ведет свою малочисленную, бездоспешную конницу в атаку на парфян. Конница была разбита катафрактами парфян и остатки римлян Публия попытались укрепиться на песчаном холме.
Плутарх: При Публии находились двое греков из числа жителей соседнего города Карры - Иероним и Никомах. Они убеждали его тайно уйти с ними и бежать в Ихны - лежащий поблизости город, принявший сторону римлян. Но он ответил, что нет такой страшной смерти, испугавшись которой Публий покинул бы людей, погибающих по его вине, а грекам приказал спасаться и, попрощавшись, расстался с ними. Сам же он, не владея рукой, которую пронзила стрела, велел оруженосцу ударить его мечом и подставил ему бок. Говорят, что и Цензорин умер подобным же образом, а Мегабакх сам покончил с собою, как и другие виднейшие сподвижники Публия. Остальных, продолжавших еще сражаться, парфяне, поднимаясь по склону, пронзали копьями, а живыми, как говорят, взяли не более пятисот человек. Затем, отрезав головы Публию и его товарищам, они тотчас же поскакали к Крассу.»
Затем головы Публия Красса и других убитых римлян, парфянские всадники вынесли на пиках и показали римлянам. И охватил римлян» трепет и ужас».
Однако же Красс, как сообщают, в этом несчастье превзошел мужеством самого себя. Вот что говорил он, обходя ряды: «Римляне, меня одного касается это горе! А великая судьба и слава Рима, еще не сокрушенные и не поколебленные, зиждутся на вашем спасении. И если у вас есть сколько-нибудь жалости ко мне, потерявшему сына, лучшего на свете, докажите это своим гневом против врагов. Отнимите у них радость, покарайте их за свирепость, не смущайтесь тем, что случилось: стремящимся к великому должно при случае и терпеть. Не без пролития крови низвергнул Лукулл Тиграна и Сципион Антиоха; тысячу кораблей потеряли предки наши в Сицилии, в Италии же - многих полководцев и военачальников, но ведь ни один из них своим поражением не помешал впоследствии одолеть победителей. Ибо не только счастьем, а стойким и доблестным преодолением несчастий достигло римское государство столь великого могущества».
Войско стало уходить. Отставших, четыре тысячи человек перебили. Лишь двадцать римлян из них пробились в город Карры. Из Карр войска пробивались к горам, и пяти тысячам удалось их достигнуть. Сам же Марк Лициний Красс, с четырьмя когортами, сотнею всадников и пятью ликторами был окружен на равнине. Красс и его войска вступили в безнадежное сражение. НО те, кто уже укрылся в предгорьях бросились на выручку и отбили парфян, затем, заняв холм и «сомкнув щиты» приготовились умирать.
А потом были переговоры. Точнее должны были быть. Сурена, царь парфян пригласил Красса на переговоры. Красс все понимал и, уходя, сказал - «Октавий и Петроний и вы все, сколько вас здесь есть, римские военачальники! Вы видите, что я вынужден идти, и сами хорошо понимаете, какой позор и насилие мне приходится терпеть. Но если вы спасетесь, скажите всем, что Красс погиб, обманутый врагами, а не преданный своими согражданами».
Во время переговоров Красса и Петрония убивают. Армия гибнет.
«. Говорят, что погибло здесь двадцать тысяч, а живыми было взято десять тысяч человек.»
Так он жил, и так он погиб. Человек, спасший Рим.
Марк Лициний Красс ПРОЖИЛ.
Прощай.

Прозванный Dives (Богатый), римский политический деятель, входивший вместе с Цезарем и Помпеем в т.н. первый триумвират.

Красс происходил из древнего и богатого римского рода. Его отец и брат погибли во время проскрипций Мария в 87 до н.э., но сам он успел бежать в Испанию, присоединился к Сулле после возвращения того с Востока. Именно Крассу, командовавшему правым флангом, принадлежит основная заслуга в победе Суллы над силами сторонников Мария в решающем сражении близ Коллинских ворот в Риме (82 до н.э.). Умело спекулируя имуществом, конфискованным у жертв Суллы, Красс приумножил свое и без того немалое состояние, прочно связав свои финансовые интересы с деятельностью всадников. Сам он, однако, избрал карьеру сенатора и стал претором (ок. 73 до н.э.). После этого Красс встал во главе армии и разгромил в 72–71 до н.э. восстание рабов под предводительством Спартака в южной Италии. Помпей принижал успехи Красса, утверждая, что лишь его победа над пробивавшимися к северу остатками восставших положила конец мятежу. Хотя Красс и Помпей нисколько друг другу не доверяли, они сочли разумным объединиться для достижения власти и добились избрания консулами на 70 до н.э. Придя к власти, они упразднили сулланскую конституцию, восстановили должность народных трибунов и отдали часть судейских мест сословию всадников.

Первый век до новой эры стал переломным для Вечного города. Часы истории отбивали последние минуты старой римской республики, а на смену ей спешила империя. Но что для истории лишь миг - для человека целая жизнь. Смена государственного строя - процедура чрезвычайно долгая и болезненная, и Рим заплатил за нее слишком высокую цену.

Это было время великих побед и страшных поражений; время, когда рушились древние устои и традиции, а законы нарушались в угоду и к выгоде одного человека; время, когда человеческая кровь ценилась не дороже вина.

То, что происходило в I в. до н. э., не могли увидеть даже в страшном сне законопослушные римляне в прежние времена. Европа, Азия, Африка, Средиземное море, кварталы и улицы Вечного города - все стало полем битвы, где римские граждане сражались со своими же соотечественниками. Мятежи, восстания и междоусобные войны римских полководцев стали обычным явлением. Потери в гражданских войнах были таковы, что их можно сравнить лишь с потерями во Второй Пунической войне, самой кровавой в истории Рима.

Казалось бы, государство, раздираемое смутами и усобицами, должно стать легкой добычей соседей. Но вот один из феноменов необычайной жизнестойкости Рима. Именно в I в. до н. э. были совершены самые значительные завоевания римского государства. Решая с помощью огня и меча внутренние проблемы, римляне «между делом» покорили множество народов в трех частях света: Европе, Азии и Африке.

В I в. до н. э. Рим присоединил к себе восемнадцать новых провинций. Вот они: Киликия - образовалась в 92 г. до н. э., Крит и Киренаика - в 75-м, Понт и Вифиния - в 74-м, Сирия и Палестина - в 63-м, Галлия Лугудунская - в 52-м, Белгика - в 52-м, Аквитания - в 52-м, Нумидия - в 46-м, Египет - в 30-м, Иллирик - в 27-м, Ахайя - в 27-м, Галатия - в 25-м, Лузитания - в 19-м, Реция - в 15-м, Норик - в 15-м, Мезия - в 15-м, Паннония - в 10-м, Далмация - в 6 г. до н. э.

Рим сражался с несколькими противниками сразу. Он вел чрезвычайно тяжелую войну со Спартаком, затяжную войну в Испании с мятежным Квинтом Серторием. При этом проконсул Марк Лукулл подчинял фракийцев, а его брат Луций Лукулл громил войска понтийского царя Митридата.

Где же Рим черпал силы, чтобы одновременно сражаться на нескольких фронтах? Ответ на этот вопрос мы получим, если обратимся к истории Югуртинской войны, которую Рим вел с нумидийским царем с 111 по 105 г. до н. э.

Война с небольшим африканским государством казалась легким делом, но в итоге растянулась на долгие годы. Легионеры воевали крайне неохотно, а их командиры и вовсе получали от Югурты золото за то или иное попустительство. Рим терпел неудачу за неудачей, и конца не было видно позорной войне.

Положение изменилось лишь когда в 107 г. до н. э. был избран консулом Гай Марий.

Прежде всего, Марий взялся за армию. До него в римские легионы набирались только зажиточные граждане и был установлен соответствующий имущественный ценз. По римским законам оружие имели право носить лишь достойные, чьи движимость и недвижимость служили надежным залогом. Конница комплектовалась из богатого сословия всадников, которые обязаны были являться на службу с собственным конем и вооруженные за свой счет.

Во время войны против нумидийского царя проявились все пороки и изъяны римской военной системы. Зажиточные землевладельцы мечтали не о сражениях, а о том, как бы живыми вернуться к своим виллам и виноградникам. Их хозяйства приносили неплохую прибыль, и военная добыча была малой наградой даже при удачной военной кампании. Всадническое сословие и вовсе не имело желания рисковать жизнью. Оно занималось ростовщичеством, торговлей и прочими доходными делами. Во время Югуртинской войны малочисленная конница являлась чем-то вроде почетной охраны при военачальнике и не играла никакой роли на поле боя.

Марий начал набирать в легионы беднейших римских граждан. Они вооружались за счет государства и обучались по ускоренной системе, сходной с системой подготовки будущих гладиаторов. Привлекались к службе не только римские граждане, но и контингент из числа союзников, а также коренное население провинций. В конницу брали не согласно имущественному цензу, а отдавали предпочтение умеющим обращаться с конем, держаться в седле и желавшим служить. Коня также давало государство.

Живший впроголодь римлянин теперь получал хороший паек, денежное жалованье, свою долю в добыче и вовсе не стремился вернуться во времена безрадостного существования. Его образом жизни становилась война, а наступавший мир не сулил ничего хорошего. С каждой битвой росло его мастерство, а вместе с ним жалование и надежда, став ветераном, получить неплохой участок земли.

Армия становилась профессиональной и более боеспособной. Таков положительный итог реформы Гая Мария, но позже проявились отрицательные последствия его преобразований.

Это была армия уже не римского народа, а отдельного военачальника. Легионеры были лично преданы своему командиру и готовы выполнить любой его приказ. И преданность была тем выше, чем удачливее был военачальник, чем больше материальных благ он мог доставить своим легионерам. Войско боготворило полководца, умеющего побеждать. Под его началом легионеры согласны были идти куда угодно и воевать против кого угодно.

Оружие в руках профессионала - залог победы над врагом, но оружие в руках человека, не обремененного имуществом и моральными принципами, - страшная сила. Он сражается за добычу с врагами, но при случае не прочь поднять меч и на своих сограждан.

С новым войском Гай Марий разбил Югурту, остановил нашествие на Италию тевтонов и кимвров, одержал победу в Союзнической войне. Однако, имея за плечами преданную армию, Марий совершенно перестал считаться с Сенатом и римским правом. Вопреки всем законам он семь раз избирался консулом. Ни с кем и ни с чем не считался Марий, когда нужно было наградить собственных легионеров. Однажды сразу после боя он даровал римское гражданство двум отличившимся когортам италийских союзников. Когда в Сенате заметили, что у него на это нет права, военачальник ответил, что в шуме боя он не мог расслышать голос закона.

В конце концов Гай Марий столкнулся с другим талантливым римским военачальником, и это привело к гражданской войне - долгой, кровавой и не нужной Риму.

Первый век до новой эры зажег на небосклоне мировой истории множество талантливых ярких личностей: Гая Мария, Луция Суллу, Гнея Помпея, Луция Лукулла, Марка Цицерона, Гая Юлия Цезаря… В полной мере к ним можно отнести и Марка Лициния Красса. Интересы его разносторонни, поле деятельности и вовсе безгранично. Он уступал в ораторском искусстве Цицерону, а военным талантом не мог сравниться с Цезарем, но добился потрясающих успехов благодаря своей железной воле, целеустремленности и неутомимой энергии.

Еще со школьной скамьи мы помним Красса как полководца, подавившего самое крупное в истории Рима восстание рабов под предводительством Спартака. Многие знакомы с замечательным романом Раффаэлло Джованьоли «Спартак». Произведение написано чрезвычайно талантливо, но художественный вымысел в нем преобладает над историческими фактами. Например, немало страниц посвящено пылкой любви патрицианки Валерии Мессалы к вождю рабов. Любовь разбойника и благородной дамы присутствует в сюжете многих произведений как прошлого, так и настоящего. Увы! Ее не могло быть в реальной жизни. Времена развратной Мессалины еще не настали, а жена всесильного диктатора Суллы не могла опуститься до позорной связи с рабом, будь он даже родом из благородного сословия.

Согласно историческим источникам, настоящая жена Спартака была продана с ним в рабство; с ним она и находилась, когда великий гладиатор зажег факел войны с Римом. Реальная жена Спартака есть и в нашем романе, а вдове Суллы предоставим право скорбеть по мужу, который оставил мир земной за четыре года до восстания Спартака.