Океанский лайнер «Lusitania» - трагическая судьба корабля. Гибель «Лузитании

Британский трансатлантический лайнер был торпедирован немецкой подводной лодкой. Погибли 1198 человек.

В конце XIX века в Германии был принят закон Бисмарка, согласно которому судоходные компании, обслуживающие колониальные линии, стали получать большие государственные субсидии.

Пользуясь благоприятной ситуацией и имея огромную поддержку со стороны правительства, германские монополисты спустили на воду могучие скоростные лайнеры, которые один за другим становились обладателями «Голубой ленты Атлантики»: «Дойчланд», «Кронпринц Вильгельм», «Кайзер Вильгельм Второй», «Кронпринцессин Сесилия».

Естественно, что Англия не могла оставить без внимания успехи своего конкурента. Когда наступление германских трансатлантических компаний приобрело особенно агрессивный характер, английское правительство приняло решение о создании новых «престижных» лайнеров-гигантов, которые бы отобрали у немцев «Голубую ленту Атлантики». Кроме того, парламент и Адмиралтейство возлагали на новые лайнеры особые надежды как на потенциальные военные корабли.

В контракте, заключенном на постройку двух лайнеров, названных впоследствии «Мавританией» и «Лузитанией» (1907), правительство брало на себя обязательство оплатить фирме «Кунард лайн» постройку двух судов, если их строительная стоимость не будет превышать 2 миллиона 600 тысяч фунтов стерлингов. Помимо быстроходности (скорость не менее 24,5 узла), «Лузитания» и «Мавритания» должны были удовлетворять следующим условиям: на лайнерах в случае необходимости должны быть установлено двенадцать 6-дюймовых скорострельных пушек; машинное отделение должно быть расположено ниже ватерлинии и защищено по бортам угольными бункерами. И - главное: ни один из руководящих постов компании «Кунард лайн» не могли занимать иностранные подданные.

Наиболее значительным новшеством, внедренным на «Лузитании», была замена обычных поршневых машин паровыми турбинами. Лайнер имел шесть турбин и четыре гребных винта. Крайние винты приводились во вращение двумя турбинами высокого давления, средние - двумя турбинами низкого давления. Благодаря этим гигантским турбинам общей мощностью 70 тысяч лошадиных сил «Лузитания» развивала скорость в 25 узлов.

Трансатлантический лайнер «Лузитания» - четырехтрубное судно, водоизмещением 38 тысяч тонн, длиной 240 метров, получило в 1907 году право называться самым быстрым пароходом в мире. Корабль пересек Атлантический океан за 4 дня 19 часов и 52 минуты, получив приз скорости - «Голубую ленту Атлантики».

Ко времени появления новых кунардовских гигантов надстройку уже начали возводить почти на всю длину судна, что позволило значительно увеличить объемы жилых и общественных помещений на лайнерах.

Об отличных ходовых качествах «Лузитании» можно судить хотя бы по тому факту, что во время своего рекордного рейса 1909 года она пересекла Атлантику всего за четыре с половиной дня. «Лузитания» спокойно развивала скорость в 20 узлов. Это вызывало восхищение пассажиров, четверть миллиона человек за восемь лет службы она перевезла через Северную Атлантику.

В 1914 году началась Первая мировая война. «Лузитания» продолжала совершать обычные трансатлантические рейсы, хотя такая работа лайнера в годы войны была не менее опасной, чем военная служба.

Сразу после начала войны германский крейсер попытался захватить «Лузитанию» и даже передал уже по радио приказ: «Корабль захвачен. Следуйте за мной». На этот скоропалительный выпад капитан «Лузитании» ответил очень простым решением - развить максимальную скорость и уйти от крейсера. Решение это увенчалось успехом. Крейсер вскоре потерял «Лузитанию» из виду. Скорость в 27 узлов оказалась за пределами его возможностей. А именно такую скорость показал трансатлантический лайнер.

Случай получил огласку. Многие были уверены, что «Лузитании» не грозит опасность даже в военное время. Вот почему она считалась подлинной гордостью Атлантики.

Весной 1915 года прохожие и зеваки, а также провожающие знакомых или близких в дальний рейс любовались четырехтрубным колоссом, не подозревая, что его ждет на этот раз ситуация, которую можно выразить лишь с помощью слов «трагедия» и «тайна».

Это происходило в Нью-Йорке, у причала одной из английских пароходных компаний. Все готово к дальнему рейсу в Англию. В этот день 1 мая 1915 года на борту появляется чуть ли не самый богатый человек в мире. Его имя Альфред Вандербильт. Он страстный поклонник конного спорта, влюблен в скачки и в скаковых лошадей, которых оценивает безукоризненно, заставляя прислушиваться к своему мнению и любителей, и профессионалов. В Лондоне как раз, несмотря на военные невзгоды, организована выставка скаковых лошадей. На Вандербильте черный строгий сюртук, он степенно поднимается по трапу, направляется в сопровождении боя к центральному салону парохода. Он в центре внимания.

Ему приносят телеграмму: «Из определенных источников известно: „Лузитания“ будет торпедирована. Немедленно отложите плавание».

Телеграмма без подписи. Ее текст будет напечатан утром газетами Нью-Йорка, когда «Лузитании» уже не будет у причала: она вечером уйдет в плавание. И Вандербильт удобно расположится в просторной каюте, вспоминая казус со странной депешей. Как он мог поверить, что найдется судно или подводная лодка, которые могли бы догнать гордость Атлантики?

Германия была заинтересована в подрыве военной мощи своих противников. Перед немецкими подводниками была поставлена задача потопить «Лузитанию».

Но владельцы «Кунард лайн» не испугались угроз. И «Лузитания» спокойно готовилась к очередному рейсу по маршруту Нью-Йорк - Ливерпуль. В салоне 1-го класса, выполненном в позднем георгианском стиле, на мозаичные панели красного дерева была нанесена свежая полировка. Тяжелые вельветовые занавеси были тщательно вычищены. Со свода обеденного салона 1-го класса в стиле Людовика XVI улыбались девять только что нарисованных муз.

Разнообразие поступавших на борт грузов делало «Лузитанию» похожей больше на обычный трамповый пароход. В списке ее грузов были: листовая бронза, медь, механизмы из Бостона, продукты питания, несколько тюков с кожами и т.д. На борт были приняты также 4200 ящиков боеприпасов для винтовок, свыше ста ящиков пустых шрапнельных стаканов и незаряженных дистанционных трубок. В целом груз «Лузитании» оценивался скромно - в 750 тысяч долларов. Хотя, по слухам, на судно было погружено на 6 миллионов долларов золота в слитках, которые были заперты в одной из прочных кладовых на нижней палубе, но сей факт не нашел отражения в судовом манифесте.

«Лузитания» отличалась комфортом. К услугам пассажиров были детская комната, диетическая кухня для младенцев, лазарет с доктором и нянечками, а также лифты, помещения для собак и других домашних животных, телефоны и электрические сигнальные лампочки, а также помещения для горничных и слуг. Арочные дверные проемы, канделябры, инкрустации из красного дерева, дамасские диваны, глубокие и удобные кресла, висячие зимние сады и пальмы в кадках - все это создавало элегантную и близкую к домашней атмосферу. «Лузитания» могла похвастать и другими новшествами, например, электрическим управлением рулевого устройства, дистанционным закрытием водонепроницаемых дверей, автоматической пожарной сигнализацией и электроприводом шлюпбалок для быстрого спуска спасательных шлюпок. «Лузитания», имея двойное дно и надежные водонепроницаемые отсеки, считалась непотопляемой…

Да и имя капитана говорило само за себя: Уильям Тернер. Пятидесятилетний Тернер, будучи капитан-коммодором компании «Кунард» и капитаном «номер два» в английском торговом флоте, имел право командовать новыми лайнерами компании в их первых рейсах через Атлантику. В 1910 году он ступил на мостик «Мавритании» и побил свой же рекорд скорости, установленный на «Лузитании». Триумфом закончилось и его первое плавание на «Аквитании» в первой рейсе в 1913 году. Он принял «Лузитанию» от своего старого друга Уатта и вскоре стал одним из самых знаменитых капитанов в Северной Атлантике, которого ненавидели и уважали его немецкие соперники…

30 апреля в Бостоне состоятельный торговец обувью Эдвард Б. Бовен сообщил по телефону своему транспортному агенту, что завтра он с женой не едет на «Лузитании». «Во мне растет чувство, что с „Лузитанией“ должно что-то случиться, - сказал он своим друзьям. - Мы обсудили это с миссис Бовен и решили отменить поездку, хотя у меня назначены важные деловые встречи в Лондоне».

В полдень 1 мая на сигнальных фалах с мостика был поднят лоцманский флаг, а над узким кормовым мостиком - американский флаг. На корабле находились 702 члена команды и 1257 пассажиров. В трюме взревели четыре паровые турбины. В 12.30 «Лузитания» была отведена от причала.

За три минуты «Лузитания» вышла на середину реки. Три буксира тянули трансатлантический лайнер, пока не развернули его точно вниз по течению. Отплытие «Лузитании» всегда было великолепным зрелищем и проходило при большом скоплении народа на причале. Так началось последнее плавание этого гигантского, длиной 240 метров, лайнера.

На второй день плавания, ближе к полудню, капитан Тернер посетил судовую часовню в главном салоне, где вознес молитву во здравие короля и всех находящихся в море.

Несмотря на активные действия германских подлодок, Тернер был спокоен: «Лузитания» могла уйти от любого немецкого судна, кроме, разве что, крейсеров. На ее борту находились граждане нейтральных государств, она была безоружна и не везла военного груза. И хотя «Лузитания» принадлежала к числу резервных вспомогательных судов, Адмиралтейство отказалось от ее использования в качестве вспомогательного крейсера…

К тому же в Атлантике еще не появлялись немецкие подводные лодки, они держались в морях, в заливах, около побережий. Вполне естественно, первые дни плавания проходили спокойно.

Итак, «Лузитания» отправилась в рейс 1 мая, а накануне в предрассветный час покинула свой причал в Эмдене немецкая лодка U-20. Перед тридцатидвухлетним командиром лодки Швигером была поставлена конкретная задача: топить любое транспортное судно неприятеля.

5 мая, находясь в районе мыса Олд-Хед-оф-Кинсейл, командир подводной лодки U-20 увидел на востоке большую шхуну «Эрл оф Латам», которая везла груз ирландского бекона, яиц и картошки в Ливерпуль. Затратив восемь снарядов, U-20 отправил судно на дно.

«Лузитания» в это время находилась в 500 милях от ирландского берега и военной зоны. По приказу Тернера матросы расчехлили и вывалили за борт спасательные шлюпки, чтобы при внезапной атаке пассажиры могли занять свои места. Спасательные средства были рассчитаны на 2605 человек, что на 600 с лишним мест превышало количество людей, находившихся на борту «Лузитании». Имелось также дополнительное количество спасательных жилетов и спасательных кругов. К восходу солнца 22 шлюпки висели уже на талях.

Вечером рассыльный вручил капитану Тернеру радиограмму от Британского адмиралтейства, в которой говорилось, что подводные лодки активизировались у южного побережья Ирландии. Не прошло и часа, как было получено новое сообщение: немецкие субмарины находятся у скал Фастнет. Капитан предпринял все меры предосторожности. Все двери в водонепроницаемых переборках, которыми в тот момент пользовались, были наглухо задраены. Палубные офицеры проверили наблюдательные посты. После полудня число впередсмотрящих было удвоено. В машинное отделение поступил приказ развести пары до предела и по первому сигналу развить предельную скорость.

Утром 7 мая примерно в 25 милях от мыса Кейп-Клир на юго-западной оконечности Ирландии «Лузитания» вошла в полосу тумана.

К восьми часам утра туман сгустился, и Тернер просигналил в машину снизить ход до 15 узлов. Судно придерживалось курса на восток, по-прежнему подавая сигналы звуками горна. Пассажиры с тревогой всматривались в туман.

«Лузитания» миновала скалы Фастнет, расположенные у мыса Кейп-Клир, приблизительно на 20 миль мористее его. Туман не позволил определить точное местоположение судна.

В 11 часов утра туман наконец рассеялся, установилась ясная и теплая погода. Тернер приказал увеличить скорость до 18 узлов. Курс судна оставался прежним.

Адмиралтейство прислало предупреждение о подводных лодках впереди по курсу «Лузитании» в 20 милях к югу от плавучего маяка Конингберг, между Уотерфордом и проливом Святого Георга. Тернер вынужден был изменить курс и взять 20 градусов севернее прежнего курса. Судно направилось к побережью Ирландии.

Вскоре вахтенные на мостике заметили берег. Это был мыс Галлей-Хед. Ирландский берег. В 13.30 уже можно было различить деревья, верхушки крыш и церковные шпили, медленно проплывающие влево.

В 13.40 открылся берег мыса Олд-Хед-оф-Кинсейл. Капитан должен был избегать выступающих оконечностей берега и, согласно указаниям Адмиралтейства, проходить мимо портов полным ходом. Но если увеличить ход, то судно прибудет к ливерпульскому берегу до наступления полной воды и тогда придется маневрировать перед устьем реки Мерси в течение нескольких часов. Поэтому, чтобы не огибать в опасной близости песчаные островки Салти, протянувшиеся на значительном расстоянии от побережья западнее входа в пролив Святого Георга, Тернер снова изменил курс вправо, и теперь «Лузитания» следовала почти строго на восток.

Капитан приказал определить точное местонахождение судна по траверзному расстоянию до мыса Олд-Хед-оф-Кинсейл. Для этого «Лузитания» должна была следовать строго постоянным курсом и неизменной скоростью в течение сорока минут. Хотя в опасных водах предписывалось идти зигзагообразным курсом, Тернер считал, что противолодочный зигзаг надо применять только в том случае, если субмарина обнаружена. Лайнер шел в 10 милях от берега с постоянной скоростью 18 узлов.

Для командира подводной лодки U-20 это было настоящим подарком. Капитан-лейтенант Швигер уже обнаружил «большой пассажирский пароход» и теперь готовился нанести удар.

7 мая между 14.09 и 14.10 прозвучала команда: «Пли!» Капитан-лейтенант Швигер отметил в донесении: «Чистый носовой выстрел с дистанции 700 метров торпеда "G" с заданным углублением 3 м под углом встречи 90°. Установленная скорость хода 22 узла».

Впередсмотрящий на баке «Лузитании» матрос Лесли Мортон заметил с правого борта предательскую белую полоску в воде, устремленную к судну. Он крикнул на мостик в мегафон: «Торпеды с правого борта!»

Второй помощник капитана П. Хеффорд, услышав крик Мортона, повторил: «Идет торпеда, сэр!»

Капитан Тернер, в это время изучавший с левого крыла нижнего мостика мыс Олд-Хед-оф-Кинсейл, успел сделать только один шаг к середине мостика, где стоял рулевой, как корабль потряс взрыв…

В 14 часов 10 минут Швигер записал в своем журнале: «…удар пришелся в правый борт сразу позади мостика. Необычно сильная детонация сопровождается очень большим (выше первой дымовой трубы) взрывным облаком. В дополнение к взрыву торпеды, очевидно, был второй взрыв (котел, уголь или порох). Надстройка и мостик над мостом попадания раскололись на части, и возникшее пламя охватило высокий мостик. Судно сразу же остановилось и получило сильный крен на правый борт и дифферент на нос…»

Капитан Тернер после удара торпеды, пробившей стальную обшивку судна толщиной в 7 /8 дюйма, почувствовал, как судно содрогнулось от ужасного взрыва. Центр взрыва пришелся на котельные отделения № 1 и 2, которые были полностью затоплены. Оба угольных бункера также были разрушены взрывом.

Палуба, казалось, приподнялась под ногами и снова осела. Наружу с шумом вырвался столб воды и пара, вместе с кусками угля, обломками дерева и стальными осколками, которые, взметнувшись на 160 футов выше радиоантенны, упали на палубу.

Последствия взрывов были ужасными. В борту, чуть ниже ватерлинии, образовалась пробоина, куда свободно мог пройти паровоз. Сотни тонн воды устремились внутрь судна. Несколько мгновений после взрыва в машинном отделении «Лузитании» стоял неимоверный грохот: получившая сильные разрушения паровая турбина не была вовремя остановлена. Эти звуки заглушались свистом и шипением вырвавшегося на волю пара (главная паровая магистраль была перебита), «Лузитания» потеряла ход и уже не управлялась. Тернер, который рассчитывал выбросить судно на отмель близ мыса Кинсэйл, видневшегося в 10 милях к северо-востоку, понял, что «Лузитания» обречена. Но, зная превосходную конструкцию и отменные мореходные качества лайнера, рассчитанного на одновременное затопление двух отсеков, Тернер считал, что он продержится на плаву не менее часа, а это позволит спустить на воду шлюпки и спасти людей. Но в действительности дело обстояло хуже. Сразу же после взрыва судно начало крениться на правый борт и уходить носом под воду.

Рулевой Хью Роберт Джонстон наблюдал за кренометром. Сразу после взрыва прибор показывал постоянный крен около 15 градусов на правый борт. Еще была надежда на то, что «Лузитания» не накренится больше. К тому же судно продолжало двигаться к берегу. Ирландские холмы прорисовывались все отчетливее. Если бы «Лузитания» продержалась хотя бы час, то Тернер мог попытаться посадить судно на береговую мель. Однако через четыре минуты кренометр показывал уже 20 градусов крена на правый борт. Судно быстро погружалось носом.

Радист Роберт Лейт почти машинально отстучал в эфир: «Приходите немедленно. Большой крен. Десять миль южнее Олд-Хед-оф-Кинсейл». Он повторял это снова и снова, сопровождая текст позывными «Лузитании» MSU. При этом он отметил, что питание в судовой электросети ослабевает.

Сигнал с «Лузитании» был принят сразу многими радиостанциями. «Все шлюпки спустить на воду! Сначала женщины и дети!» - раздалась команда.

В суматохе при спуске двух шлюпок офицеры допустили непоправимую ошибку. Они не учли, что судно еще продолжает двигаться вперед по инерции, и, как только шлюпки коснулись воды, их развернуло, с силой ударило о стальной борт лайнера и опрокинуло. Большинство людей, находившихся в них, оказалось в воде…

Крен быстро увеличивался. Через семь минут после попадания торпеды он достиг 30 градусов. Из-за этого шлюпки левого борта завалились на палубу, и их невозможно было передвинуть и опустить на шлюпбалках на воду. Посадка с нижних палуб в шлюпки с правого борта практически была исключена: шлюпки висели на талях отвесно, а с увеличивающимся креном борт у ватерлинии уходил от них все дальше и дальше…

Спустить двадцать оставшихся шлюпок на воду было невозможно. Двадцать шесть складных шлюпок оказались также бесполезными - на их подготовку и спуск требовалось не менее получаса. Спасательных деревянных плотов, которые можно было бы просто сбросить в воду, на «Лузитании» не было. Из 2400 спасательных нагрудников пассажирам было роздано не более пятисот, команда толком не знала, где они хранились. Все это не могло не вызвать паники среди пассажиров. Почти две тысячи человек находились на борту «Лузитании» в момент катастрофы.

По имеющимся данным, из 48 спасательных шлюпок, в том числе 22 обычных и 26 складных, успешно удалось спустить только 6.

Оставшиеся на борту пассажиры - большей частью мужчины - пытались собрать детей, многие из которых, вероятно, остались внизу, в западне. Преподобный отец Безил Мэтьюрин, бледный, но спокойный, отпускал грехи тем, кого видел перед собой и кто передавал детей в спасательные шлюпки.

А главная виновница трагедии - субмарина U-20 ушла почти в могильную тишину, нарушавшуюся лишь приглушенным жужжанием электромоторов. Капитан-лейтенант Швигер отметил в своем журнале: «Судно вот-вот опрокинется. Большая растерянность на борту. Шлюпки вывалены, и некоторые из них спущены на воду. Они, должно быть, потеряли головы. Переполненные шлюпки были спущены носом или кормой вниз и поэтому сразу же заполнились водой и затонули. Вследствие крена удалось спустить меньшую часть шлюпок. Судно погружается. На его борту стало различимым название „Лузитания“, выполненное золотыми буквами. Дымовые трубы окрашены в черный цвет. Кормового флага не несет. Шло со скоростью 20 узлов…»

В 15.25 командир немецкой подводной лодки сделал последнюю запись: «Очевидно, судно недолго будет оставаться на плаву. Я погружаюсь на глубину 24 метра и ухожу в море. Я не смог выпустить вторую торпеду в эту толпу живых людей, пытающихся спастись».

Капитан Тернер, который плавал в воде, уцепившись за весло, видел, как погибла громадная «Лузитания». Он знал, почему судно после торпедного удара так страшно накренилось. Как это ни парадоксально, причиной послужила его чрезмерная водонепроницаемость. Несмотря на 175 герметически закрываемых водонепроницаемых отсеков, поступление воды по правому и левому бортам не было равномерным. Перед самым концом тысячи тонн воды, по-видимому, прорвались через продольные переборки, играющие роль сдерживающих плотин, и судно выпрямилось. Несимметричность заполнения привела к потере большого количества спасательных шлюпок.

Прошло 18 минут. «Лузитания» стала быстро крениться на правый борт. Сотни людей, как горох, посыпались с палуб в воду. Сверху на них одна за другой стали рушиться двадцатиметровые трубы. Носовая часть корпуса наполовину скрылась под водой. Гигантское судно вздрогнуло последний раз, перевернулось блестящим черным килем, задрало на 70 метров вверх корму и через несколько секунд скрылось в свинцовых водах Атлантики. На поверхности океана осталось несколько переполненных людьми шлюпок, деревянные обломки и те, кто умел плавать или кому достался спасательный нагрудник… Большинство пассажиров 3-го класса было заживо погребено в своих каютах.

Переданный в эфир SOS был принят радиостанциями на побережье Ирландии и судами, находившимися поблизости. На помощь пошли американский танкер «Наррагансет», английские пароходы «Этониан» и «Сити оф Эксетер», английский крейсер «Джуно», которым командовал адмирал Худ. Но всем этим судам не пришлось дойти до места, указанного в сигнале бедствия: появились немецкие подводные лодки, и спасатели предпочли удалиться. Более крепкие нервы оказались у капитана греческого грузового парохода «Катарина», который, не обращая внимания на видневшиеся из воды перископы, спас людей с нескольких шлюпок «Лузитании». Настоящими спасателями явились рыбаки с побережья Ирландии и несколько буксиров. Траулеры «Индиана эмпайр» и «Колк» спасли 200 человек, буксир «Стормкок» - 160, буксир «Флайинг» - 100, мотобот «Элизабет» - 79 человек. Остальные были сняты со шлюпок рыболовными ботами.

Капитан «Лузитании» Уильям Тернер находился на посту до момента, когда судно опрокинулось на борт. Капитан оказался хорошим пловцом: он держался на плаву без спасательного нагрудника несколько часов. Своим спасением он был обязан капитанским нашивкам на рукаве кителя. Когда силы покинули Тернера и он стал тонуть, один из рыбаков с мотобота заметил блеск капитанских нашивок…

Спасенных доставили в Куинстаун. Их было почти в полтора раза меньше, чем погибших. Погибли известный американский писатель Форман, английский режиссер Фрохман, драматург Клейн, английский океанограф Стэкхауз, американский миллиардер Альфред Вандербильт.

Консул Фрост, потрясенный увиденным, докладывал: «Этой ночью при свете газовых фонарей мы увидели жуткую череду спасательных судов, выгружающих живых и мертвых. Суда начали подходить около 8 часов и продолжали прибывать с небольшими интервалами почти до 11 часов ночи. Судно за судном появлялось из темноты, и временами можно было различить два или три из них, ожидающих своей очереди в облачной ночи, чтобы выгрузить покрытых синяками содрогающихся женщин, искалеченных и полуодетых мужчин, маленьких детей с широко открытыми глазами, число которых было незначительным…»

Из 1959 находившихся на борту «Лузитании» погибли 1198, включая 785 пассажиров. Из 159 американских граждан погибли 124. Из 129 детей погибли 94, в их число входит 35 младенцев, которые почти все (кроме четырех) погибли.

Тела были свалены на пирсе ирландского города Куинстауна. При мерцающем свете керосиновых ламп мужчины и женщины искали среди мертвецов своих близких. Добровольцы переносили во временные морги неопознанные тела, которые позже похоронили в трех общих могилах.

Американцы были разгневаны нападением, унесшим жизнь 123 соотечественников. Газеты называли торпедирование «преднамеренным убийством» и «подлым поступком», а политики, в том числе будущий президент Рузвельт, требовали принятия ответных мер против Германии.

Британское правосудие возложило всю вину за трагедию на командира субмарины. Однако германское правительство обвиняло британских чиновников в использовании лайнера в незаконных военных целях - что, тем не менее, им никогда не удалось доказать. Кое-кто из американцев, симпатизировавших Германии, выдвинул теорию, что Британское адмиралтейство преднамеренно подставило «Лузитанию» в надежде, что ее атакуют, и таким образом Соединенные Штаты будут втянуты в войну.

Позже некоторые аналитики обвинили в разработке этого плана Уинстона Черчилля, в то время первого лорда Адмиралтейства, приводя в качестве доказательства цитату из написанного им еще до катастрофы письма, в котором говорится, насколько важно было бы «привлекать к нашим берегам суда нейтральных государств, особенно Соединенных Штатов, в надежде поссорить их с Германией». Однако другие исследователи отрицают, что Черчилль мог быть настолько циничен, и цитируют предупреждения, посланные «Лузитании» Адмиралтейством непосредственно перед ее гибелью.

в Избранное в Избранном из Избранного 0

Данный материал выкладывается на сайт в продолжение темы,поднятой в статье « ».

«Дальность 700, пеленг 90, носовым №… пли!»

Не отрывая глаз от перископа, скомандовал В.Швигер, командир немецкой подводной лодки U-20. Так началась трагедия, которую приравнивали к гибели в 1912 году, после столкновения с айсбергом, английского парохода «Титаник», унесшего на дно Атлантики 1430 человек. Сравнение тем паче оправданно, поскольку речь идет об английском же лайнере «Лузитания».

…Шла первая мировая война. Потеряв надежду добиться господства на море после разгрома английского флота в генеральном сражении, Германия развернула беспощадную борьбу с судоходством противника, рассчитывая вынудить островную империю искать мира на условиях, продиктованных из Берлина. Немецкие подводники топили любые суда, но особенно охотились за крупнотоннажными пассажирскими лайнерами. Дело в том, что каждый из них нетрудно превратить в быстроходный, вместительный войсковой транспорт, а у Великобритании подобных судов было предостаточно. Теперь прервем наш рассказ, чтобы перенестись в конец XIX века.

Тогда английский парламент принял закон, по которому всякое коммерческое судно, рассчитанное на скорость более 17 узлов, следовало проектировать и строить под надзором Адмиралтейства, оставлявшего за собой право использовать его в военное время. В свою очередь, оно обязывалось помогать судоходным компаниям финансами.

В 1907 году «Кьюнард» пополнила свой флот однотипными турбинными пароходами «Лузитания» и «Мавритания», построенными фирмами «Джон Браун» и «Суон Хантер». Адмиралтейство покрыло часть расходов на эти лайнеры с характерным, прямым форштевнем, кормой с большим подзором, длинной низкой надстройкой и четырьмя слегка наклоненными дымовыми трубами, придававшими им изящный, стремительный вид. Требования военных были учтены - скорость полного хода была 24 узла, на верхней палубе имелись фундаменты для 150-мм пушек. Кроме того, «Кьюнард» обязалась не принимать на командные должности иностранцев, а 75% экипажа набирать из британских подданных.

Оба лайнера вошли в историю. «Мавритания» в 1909 году пересекла океан за 4 суток, 10 часов и 51 минуту, завоевав почетную «Голубую ленту Атлантики» и сумев удержать ее в течение 22 лет! А «Лузитания»…

С началом войны Адмиралтейство переменило планы относительно кьюнардовских лайнеров. «Мавритания» сделала несколько рейсов в качестве госпитального судна и встала для лучшей сохранности на прикол. «Лузитания» продолжала трудиться на линии Ливерпуль - Нью-Йорк.

1 мая 1915 года она вышла из американского порта с 1257 пассажирами и 702 моряками. А через несколько дней у юго-западного побережья Ирландии появилась немецкая субмарина, потопившая там два парохода. Вечером 6 мая капитан лайнера У.Тернер узнал из радиограммы, что

«в южных водах Ирландии активизировали свои действия подводные лодки».

Никаких рекомендаций Тернер не получил, хотя дирекции компании и Адмиралтейству было известно, что лайнер направляется в этот район. Тернер приказал опустить шлюпки на уровень прогулочной палубы, чтобы в случае чего пассажиры быстро попали в них.

— не отрывая глаз от перископа, скомандовал В.Швигер, командир немецкой подводной лодки U-20. Так началась трагедия, которую приравнивали к гибели в 1912 году, после столкновения с айсбергом, английского парохода «Титаник», унесшего на дно Атлантики 1430 человек. Сравнение тем паче оправданно, поскольку речь идет об английском же лайнере «Лузитания».

Шла первая мировая война. Потеряв надежду добиться господства на море после разгрома английского флота в генеральном сражении, Германия развернула беспощадную борьбу с судоходством противника, рассчитывая вынудить островную империю искать мира на условиях, продиктованных из Берлина. Немецкие подводники топили любые суда, но особенно охотились за крупнотоннажными пассажирскими лайнерами. Дело в том, что каждый из них нетрудно превратить в быстроходный, вместительный войсковой транспорт, а у Великобритании подобных судов было предостаточно. Теперь прервем наш рассказ, чтобы перенестись в конец XIX века.

Тогда английский парламент принял закон, по которому всякое коммерческое судно, рассчитанное на скорость более 17 узлов, следовало проектировать и строить под надзором Адмиралтейства, оставлявшего за собой право использовать его в военное время. В свою очередь, оно обязывалось помогать судоходным компаниям финансами.

В 1907 году «Кьюнард» пополнила свой флот однотипными турбинными пароходами «Лузитания» и «Мавритания», построенными фирмами «Джон Браун» и «Суон Хантер». Адмиралтейство покрыло часть расходов на эти лайнеры с характерным, прямым форштевнем, кормой с большим подзором, длинной низкой надстройкой и четырьмя слегка наклоненными дымовыми трубами, придававшими им изящный, стремительный вид. Требования военных были учтены — скорость полного хода была 24 узла, на верхней палубе имелись фундаменты для 150-мм пушек. Кроме того, «Кьюнард» обязалась не принимать на командные должности иностранцев, а 75% экипажа набирать из британских подданных.

Оба лайнера вошли в историю. «Мавритания» в 1909 году пересекла океан за 4 суток, 10 часов и 51 минуту, завоевав почетную «Голубую ленту Атлантики» и сумев удержать ее в течение 22 лет! А «Лузитания»...

С началом войны Адмиралтейство переменило планы относительно кьюнардовских лайнеров. «Мавритания» сделала несколько рейсов в качестве госпитального судна и встала для лучшей сохранности на прикол. «Лузитания» продолжала трудиться на линии Ливерпуль — Нью-Йорк.

1 мая 1915 года она вышла из американского порта с 1257 пассажирами и 702 моряками. А через несколько дней у юго-западного побережья Ирландии появилась немецкая субмарина, потопившая там два парохода. Вечером 6 мая капитан лайнера У.Тернер узнал из радиограммы, что

«в южных водах Ирландии активизировали свои действия подводные лодки».

Никаких рекомендаций Тернер не получил, хотя дирекции компании и Адмиралтейству было известно, что лайнер направляется в этот район. Тернер приказал опустить шлюпки на уровень прогулочной палубы, чтобы в случае чего пассажиры быстро попали в них.

капитан «Лузитании» Уильям Томас Тернер (слева) и капитан-лейтенант (нем. Kapitanleutnant) Вальтер Швигер (справа). Швигер командовал подводной лодкой U-20, потопившей 7 мая 1915 года британский трансатлантический лайнер «Лузитания». Погиб 17 сентября, вместе с подводной лодкой U-88, у побережья Дании. Совершил 17 боевых походов, уничтожив 190000 тонн неприятельского тоннажа, и был признан седьмым по результативности подводником кайзеровского флота

Утро 7 мая было туманным, и корабли эскорта потеряли «Лузитанию», однако не известили об этом ее капитана. Выйдя из тумана, тот решил идти в одиночку 18-узловым ходом, прижимаясь к берегу,— надеялись, что немцы не появятся на мелководье.

германская подводная лодка U-20

U-20 на датском побережье в 1916 году. Торпеды взорвались в носовой части, уничтожив корабль

В 14 часов 10 минут с лайнера заметили пенный след торпеды, которая через несколько секунд попала в правый борт, напротив первой дымовой трубы. Через некоторое время лайнер содрогнулся от второго, более мощного взрыва в носовой части, остановился, накренился и через 18 минут пошел на дно. Все произошло так быстро, что шлюпки спустить не успели. Погибло 1198 человек, в том числе немало американцев, что вызвало резкую реакцию Вашингтона, обвинившего Германию в намеренном нарушении правил ведения войны на море — атаке без предупреждения на пассажирское безоружное судно.

Вскоре выдвинули две версии, объяснявшие столь скорое затопление огромного лайнера. Чины британского Адмиралтейства утверждали, что подводная лодка, дождавшись первого взрыва, обошла судно и выпустила вторую торпеду в левый борт, что и вызвало катастрофические разрушения.

«Торпеда попала в правый борт... Была отмечена сильная детонация, в результате взрыва каскад водяных брызг взлетел выше дымовых труб».

«Я не мог выпустить вторую торпеду в эту толпу живых людей, пытающихся спастись».

По мнению немецких экспертов, второй взрыв был вызван детонацией боеприпасов и взрывчатых веществ, которые незаконно везли на пассажирском судне в воюющую страну.

В ответ англичане признали, что на «Лузитании» действительно было 5 тыс. ящиков с винтовочными патронами. Но поскольку они не могли детонировать, значит, все-таки была вторая торпеда!

В общем, обе стороны остались, что называется, при своих интересах.

Прошло более полувека, и появилась третья версия. Согласно ей старшие чины Адмиралтейства и лично морской министр У.Черчилль намеренно подставили «Лузитанию» под торпеды U-20, чтобы втянуть США в войну на своей стороне. В доказательство приводились весьма серьезные аргументы.

Начнем с того, что Адмиралтейство ничего не предприняло для спасения лайнера, когда стало ясно, что он проходит район, где действуют немецкие подводные лодки. Непонятно, почему «Лузитании» не обеспечили охрану, после того как эскорт потерял ее в тумане. Наконец, в дневнике представителя президента США в Лондоне полковника Э.Хауза нашли многозначительную запись. Вот она:

«Король (Георг V.— В.К.) перебирал какие-то бумаги на письменном столе и вдруг спросил меня:

— Полковник, что, по вашему мнению, предпримет Америка, если немцы потопят «Лузитанию»?»

И еще — слишком уж мощным и разрушительным для обычной торпеды был второй взрыв, будто лайнер был заминирован. Закрадывается мысль — уж не подстраховалась ли «команда Уинстона» на тот случай, если подводная лодка U-20 не встретится с лайнером? Впрочем, для того, чтобы проверить все три версии, следовало бы осмотреть погибшее судно.

После первой мировой войны такие попытки предпринимались, но безуспешно — то мешала переменчивая погода, то сказывались большая (почти 100 м) глубина и отсутствие специальной техники. Да и правительство Англии весьма неодобрительно относилось к любым намерениям обследовать «Лузитанию».

Положение изменилось только в апреле 1981 года, когда британская компания «Оушен», специализирующаяся на технике для подводных исследований, решила испытать и проверить возможности «Скорпио» — глубоководного автономного аппарата, оснащенного фото-и телекамерами,— при осмотре покоящегося на дне лайнера. На полученных снимках носовой части «Лузитании» отчетливо виднелась огромная пробоина у левого борта, образовавшаяся, по мнению экспертов, после сильного внутреннего взрыва. Новость переполошила общественность, когда в августе следующего года они передали изображение его стен со... свежими следами работы трехзубного ковша, которым кто-то старательно очищал трюм от содержимого.

глубоководный аппарат «Скорпио» у останков «Лузитании»

По данным станции береговой охраны на мысе Кинсейл, над «Лузитанией» подолгу останавливались спасательный корабль английского военно-морского флота «Риклейм», вступивший в строй в 1948 году, и американское судно аналогичного назначения «Риковери», построенное в период второй мировой войны.

Есть и еще одно немаловажное обстоятельство. Через несколько дней после того, как стали известны результаты обследования погибшего лайнера, в резиденцию компании «Оушен» поступила телетайпограмма из британского министерства обороны с настоятельной рекомендацией прекратить работы на «Лузитании», поскольку их участникам угрожает серьезная опасность. Однако этот нажим лишь подстегнул неофициальных расследователей.

Они подняли судовой колокол — доказательство, что работы проводятся именно на «Лузитании», отдельные детали. Возможно, что вскоре станут наконец известны истинные причины трагедии, которая произошла 7 мая 1915 года у юго-западного побережья Ирландии.

Приложение 1 «Двойной капкан для «Лузитании»»

Начнем с того, что версия, выдвинутая чинами Адмиралтейства, явно несостоятельна. По мнению моряков-подводников, в частности, Героя Советского Союза, вице-адмирала Г.И.Щедрина, четырех минут, разделявших оба взрыва, было недостаточно, чтобы U-20 пересекла курс «Лузитании», развернулась и произвела прицельный выстрел. Швигеру было бы куда проще послать вторую торпеду вслед за первой — в правый борт... Правда, английские историки Гибсон и Прендергаст, анализируя потопление германскими субмаринами лайнера «Джустишиа» (32,2 тыс.т), в размерах уступавшего злополучной «Лузитании», подчеркивают — он пошел на дно только после попадания шести торпед. Надо полагать, «кьюнардовский» скороход был выстроен отнюдь не хуже и так быстро не «сдал бы свои позиции»...

Но и это далеко не единственный повод усомниться в безупречности версии Адмиралтейства. В 70-годах выявилось немало новых обстоятельств этой трагедии, в чем большая заслуга английского журналиста К.Симпсона. Они свидетельствуют о неблаговидных делах как государственных служащих, так и частных предпринимателей...

В начале войны кайзеровский флот не проявлял особой активности и англичане решили обойтись без вспомогательных крейсеров, переделанных из фешенебельных лайнеров. Однако это вовсе не означало, что было забыто соглашение с «Кьюнардом». Напротив, его дополнили конфиденциальные беседы главы компании А.Бута с чипами Адмиралтейства, после чего оно реквизировало «Лузитанию» для экстренной связи между Ливерпулем и Нью-Йорком, причем прокладку курса военные взяли на себя. За судовладельцем сохранилось право использовать все пространство в трюмах, не занятое правительственными грузами.

Одновременно Бут согласился посредничать при закупке в США взрывчатых веществ и отправился за океан налаживать связи. Там он встретился с британским военно-морским атташе Г.Гаунтом. Официально тот не имел права заключать договоры с производителями вооружения, и эту деликатную миссию взял на себя Бут, устроив так, что оплата взрывчатки, приобретенной у компании «Дюпон де Немур», шла через счета «Кьюнарда».

Затем возникла проблема вывоза «правительственных грузов» в обход американского нейтралитета. Таможенники США требовали у капитанов манифесты —списки грузов, пассажиров и команды. Эта информация интересовала и разведчиков стран Антанты, и агентов Берлина. Англичане нашли лазейку. Обычно портовые власти давали разрешение на выход из гавани после получения манифеста, но на лайнерах зачастую до последней минуты не знали точного числа пассажиров. Вот англичане и взяли за правило вручать таможенникам предварительный манифест, сопровождая его заявлением, что незаконного груза не будет, а когда пароход был в океане, присылали истинные списки.

В конце апреля 1915 года «Лузитанию» ждал груз первостепенной важности и... архиконтрабандный с точки зрения американских законников. В предварительном манифесте были официально заявлены 1639 слитков меди, 1248 ящиков с 76-мм снарядами, 76 ящиков с дистанционными трубками и 4927 коробок, содержащих по тысяче патронов с взрывателями на гремучей ртути. Однако, кроме них, в носовой трюм загрузили 3800 небольших, тщательно обшитых 40-фунтовых ящиков, принадлежащих американцу А.Фрезеру. Вот только

«изучение списков грузов, вывезенных из Нью-Йоркского порта осенью 1914 года и весной 1915 года, указывает Фрезера как одного из крупнейших предпринимателей Северной Америки, когда на самом деле он был несостоятельным банкротом»,

—писал К.Симпсон, не без оснований считая его подставным лицом Гаунта.

Утром 1 мая перед отплытием на «Лузитанию» переправили с парохода «Куин Маргарет» еще 70 человек и 200 т груза, в том числе немало боеприпасов. Таможенникам вручили предварительный манифест, занявший всего страницу, а когда «Лузитания» вышла в океан — истинный, уже на 24 листах!

Странно, но факт: именно в тот день газета «Нью-Йорк геральд» рядом с рекламой «Кьюнарда» поместила следующее платное объявление:

«Путешественникам, которые намерены пересечь Атлантику, мы напоминаем, что Германия и ее союзники находятся в состоянии войны против Англии и ее союзников, что зона военных действий включает воды, прилегающие к Британским островам, что в соответствии с официальным предупреждением имперского правительства Германии суда, идущие под флагом Англии или любого ее союзника, будут уничтожены в этих водах и таким образом пассажиры этих судов, путешествующие в зоне военных действий, подвергают свою жизнь опасности. Имперское посольство Германии в Вашингтоне, 22 апреля 1915 года».

декларированная Германией зона подводной войны, февраль 1915. Корабли в этой зоне могли быть обысканы или атакованы (слева) и предупреждение германского посольства (справа)

И другое: накануне рейса многие высокопоставленные пассажиры получили телеграммы с настоятельным советом отказаться от плавания на «Лузитании». Неудивительно, что когда первый помощник капитана вышел встречать пассажиров, он увидел толпу взбудораженных репортеров, показавших ему номер «Нью-Йорк геральд». Однако представитель «Кьюнарда» поспешил успокоить собравшихся:

«В скорости с «Лузитанией» не может соперничать ни один немецкий корабль».

Да и капитана Тернера заверили, что у южного побережья Ирландии, где опасность встречи с немецкими субмаринами особенно велика, лайнер встретит крейсер «Джуно» и доведет до Ливерпуля. Вновь обратимся к Гибсону и Прендергасту. Они описывали, как осенью 1916 года против двух субмарин, замеченных в этих водах, направили 49 эсминцев, 48 миноносцев, 468 вспомогательных судов, однако это не помешало подводникам безнаказанно потопить свыше 30 британских и нейтральных судов. Сравните: 565 кораблей, а тут один-единственный порядком устаревший крейсер!

Утром 5 мая Черчилль готовился к отъезду в Париж, но побывал в Адмиралтействе. Там он со своим постоянным заместителем Дж. Фишером и начальником морского генерального штаба Оливером изучил свежие данные о немецких подводных лодках. Оказалось, что две видели на траверзе Фастет-рок, и если какая-нибудь из них двинется на запад, то непременно встретит «Лузитанию». Оливер предложил усилить охрану лайнера эсминцами, но на этом месте протокол совещания, занесенный в «Военный дневник Адмиралтейства», почему-то обрывается. Что там говорили — остается гадать, но в полдень 5 мая Адмиралтейство вдруг известило командира «Джуно»: его миссия закончена. Почему Тернера не предупредили о том, что его лайнер остался без защиты?

первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль (слева) и адмирал Джеки Фишер (справа)

Кстати, всякий раз, когда у Фастнет-рока замечали немецкие субмарины, туда высылали эсминцы. На этот же раз ограничились лишь предупреждением, но Тернер все равно не имел права менять курс без санкции Адмиралтейства.

На рассвете 7 мая Тернер поднялся на ходовой мостик. Было туманно, видимость не превышала 50 м. Зная, что впереди «Джуно», он снизил ход до 15 узлов и стал сигналить сиреной. К полудню туман рассеялся, крейсера нигде не было видно, и лайнер набрал скорость 18 узлов.

В 12 часов 15 минут Тернеру принесли радиограмму, переданную станцией Королевского флота. Ее прием зафиксировали радисты «Лузитании», но в Адмиралтействе ее копии не оказалось. Как утверждал Тернер на следствии, ему приказали срочно изменить курс на Куинстаун, а это сделало катастрофу неотвратимой. Характерный штрих — адмирал Фишер встретил известие о гибели лайнера спокойно, но пришел в ярость, узнав, что «Джуно» развернулся и пошел спасать терпящих бедствие. Почему?

Консул США в Куинстауне У.Форст собрал 96 свидетельств уцелевших пассажиров «Лузитании», подданных США, и передал их в государственный департамент и в британское министерство торговли. Но они никогда не фигурировали в английских и американских документах. Да и само министерство торговли получило 289 показаний моряков «Лузитании». Ныне отыскали лишь 13, причем все словно писаны под копирку.

А что же Адмиралтейство? Оно поступило просто: наметило Тернера «козлом отпущения» и отдало его под суд. Глава следственной комиссии лорд Мерси получил от высокопоставленного чина Адмиралтейства совет

«по политическим мотивам высказать капитану «Лузитании» суровое порицание».

Несмотря на массированное давление, Мерси нашел мужество вынести Тернеру оправдательный приговор, хотя и поддержал версию о том, что лайнер поразили две торпеды. После вынесения приговора Мерси отказался от положенного гонорара, а в кругу семьи назвал процесс

«чертовски грязной историей».

А теперь затронем такую деликатную тему, как причастность к этой истории политических и финансовых кругов США. В августе 1914 года их правительство заявило о намерении

«соблюдать абсолютный нейтралитет»

в войне, что отнюдь не устраивало промышленников. Не секрет, что они втихомолку продавали оружие и стратегические материалы обеим воюющим сторонам. И когда Германия развернула подводную войну и жертвами ее торпед начали становиться суда под флагом США, то... В марте 1915 года германская субмарина торпедировала английский пароход «Фалаба», при этом погиб пассажир-американец. В США немедленно устроили выступление общественности перед президентом В.Вильсоном с требованием

«занять относительно Германии более жесткую позицию».

В те дни в Лондон приехал личный представитель Вильсона полковник Хауз и привез широковещательную доктрину «свободы морям», что как нельзя лучше отвечало чаяниям американских бизнесменов. Британские лидеры быстро разглядели истинную цель его визита, полностью соответствующую их интересам, и сообразили, что тут не помешал бы инцидент, который подстегнул бы США.

С поразительной последовательностью министр иностранных дел Великобритании Э.Грей приглашает Хауза, чтобы показать ему редких птиц, и между прочим спрашивает:

«Что предпримет Америка, если немцы пустят ко дну океанский лайнер с американцами?

— Этого будет достаточно, чтобы вовлечь нас в войну,»

— ответил президентский посланец.

«Я почти ожидаю такую вещь. Если британское судно с пассажирами-американцами взлетит на воздух, что сделает дядя Сэм?»

И через пару дней добавляет:

«Здесь у всех предчувствие, что наиболее ужасные события вскоре произойдут!»

Посол не ошибся, но что помешало Вильсону объявить Германии войну сразу после гибели «Лузитании»? Как известно, он ограничился грозными нотами Берлину.

Во-первых, тогда у США практически не было регулярной армии.

Во-вторых, что более серьезно:

«В Соединенных Штатах 30 млн. германо-американцев, 10 млн. австро-американцев и 15 млн. ирлано-американцев, — заявил корреспонденту «Лондон дейли мейл» конгрессмен Г.Фольмер. — На ближайших выборах они составят силу в 50 млн. голосов, более трети всех, имеющих право голоса... Для организации этих выборщиков мой коллега по конгрессу Р.Бартольд пригласил 58 выдающихся американских деятелей собраться 30 января 1915 года в Вашингтоне и образовать новую партию. Ее целью будет добиваться строгого нейтралитета США. Если правительство не пожелает его придерживаться, то мы не задумаемся употребить все усилия на ближайших выборах, чтобы заставить Штаты действовать в направлении, которое выгодно не для Германии, а для них самих. Все германцы в США вполне единодушны в этом отношении. Они так же надежно будут стоять за Германию, как имперские немцы!»

Однако на «Лузитании» погибло 124 гражданина США, и заокеанская пресса, даже прогерманская, стала невольным союзником Англии в формировании общественного мнения за вступление в войну. Правда, потребовалось еще несколько нападений немецких субмарин на нейтральные и американские суда, чтобы оно окончательно «созрело»...

использование трагедии «Лузитании» в пропагандистской войне: слева вербовочный плакат армии США, справа - популярная немецкая почтовая открытка, выпущенная в годовщину потопления лайнера (вверху); медаль, отчеканенная в Германии после гибели «Лузитании» на одной стороне надпись "нет запрещенным товарам", на другой Смерть продает билеты и надпись "бизнес превыше всего" (в середине); британская картина, посвященная гибели «Лузитании» (внизу)

Что же касается

«хладнокровной жестокости немецких пиратов»,

то 5 мая, за два дня до трагедии «Лузитании», английская субмарина Е-11 потопила в Мраморном море небольшой турецкий пароход «Стамбул», на котором было более 400 беженцев — женщин, стариков и детей. Спаслись немногие. И что же? Цивилизованный мир ничуть не дрогнул, узнав об этом из короткого сообщения под стандартной рубрикой «С театра военных действий».

Федор НАДЕЖДИН, историк

Приложение 2 «Эскалация жестокости»

После потопления «Лузитании» немцев вновь принялись обвинять в нарушении международных норм ведения войны на море, жестокости по отношению к командам торпедированных судов и пассажирам и даже пиратстве. Между прочим, последнее определение применимо лишь к тем, кто обогащается, занимаясь разбоем на море. Впрочем, оставим эпитеты и напомним о том, что предшествовало трагедии английского лайнера.

Далеко не сразу после начала первой мировой войны, а 6 августа 1914 года в море вышло 10 немецких подводных лодок, командирам которых следовало только наблюдать за передвижениями британского флота. Дело в том, что отношение к субмаринам у немцев и англичан было в лучшем случае снисходительным. Это отчасти подтвердил итог первой вылазки — U-13 пропала без вести, U-15 была протаранена и потоплена со всем экипажем английским крейсером «Бирмингем».

Тогда же британское Адмиралтейство выслало боевые корабли в Северное море, чтобы перехватить суда, шедшие в германские порты. Словом, установили неофициальную блокаду неприятельского побережья.

Спустя месяц подводные лодки впервые громко заявили о себе: 5 сентября U-21 торпедировала и отправила на дно английский легкий крейсер «Патфайндер», а 22 сентября U-9 один за другим потопила три броненосных крейсера общим водоизмещением более 36 тыс. т, вместе с которыми погибло 1135 английских моряков.

2 октября Великобритания объявила всему миру, что ставит мины в Северном море и у входа в пролив Ла-Манш, закрывая тем самым для судоходства акваторию размером в 1365 кв.миль.

20 октября пришла очередь торговым судам. В тот день U-17 остановила близ Норвегии английский пароход «Глитра». Командир лодки Фельдкирхнер действовал строго по нормам призового права— проверил судовые документы и груз, высадил экипаж в шлюпки, велел открыть на «Глитре» кингстоны, а потом ускорил потопление несколькими выстрелами из пушки. Дождавшись, когда «Глитра» затонула, любезно отбуксировал шлюпки поближе к берегу. Все это заняло более 4 часов...

А вот командир U-24, встретив 26 октября у мыса Гри-Нэ французский пароход «Амираль Гангом», не стал тратить времени на формальности, а внезапно выпустил торпеду из подводного положения. На судне, перевозившем беженцев из Бельгии, вспыхнула паника, стоившая жизни 40 пассажирам. Берлин не нашел ничего лучшего, чем отрицать факт атаки торгового судна без положенного предупреждения, но пароход уцелел, и внутри пробоины нашли осколки немецкой торпеды.

«Это была репрессалия в ответ на постановки мин немцами»,

— писал позже историк британского флота Х. Вильсон, благоразумно умалчивая об аналогичных действиях своих соотечественников. Естественно, немцы придерживались на этот счет иного мнения.

«В результате объявления Северного моря районом боевых действий свободное движение нейтральных судов здесь стало невозможным, — объяснял адмирал Р.Шеер. — Все суда поэтому вынуждены были направляться в британские порты, где подвергались британскому контролю».

И естественно, в первую очередь задерживались продовольственные товары для Германии.

29 ноября Адмиралтейство предприняло очередной ход, введя в строй первое судно-ловушку «Витториа». Еще не были изобретены глубинная бомба и гидролокатор, вот англичане и принялись высылать навстречу германским субмаринам безобидные с ввду коммерческие суда. Расчет был на то, что подводники, действуя по призовому праву, всплывут и приблизятся к ним для досмотра. Тогда ловушка откроет замаскированные в надстройках пушки, и несколькими выстрелами в упор разделается с джентльменом-противником. А чтобы соблюсти благопристойность (международные законы), она перед первым выстрелом спустит нейтральный и поднимет национальный военный флаг.

В 1914 году немецкие подводники не причинили особого вреда морской торговле неприятеля, потопив (не считая боевых кораблей) суда общим тоннажем всего 3369 р.т. и потеряв пять субмарин.

А в начале 1915 года капитан английского лайнера «Лузитания», возвращаясь из трансатлантического рейса, замаскировался нейтральным — американским флагом.

К этому времени немцы уже знали о судах-ловушках. 30 января та самая U-20 без предупреждения потопила в Ла-Манше три английских парохода, причем один со всей командой. На следующий день Лондон уже официально разрешил своим торговым судам прикрываться нейтральными флагами и начал вооружать их пушками. Увидев их на встреченных судах, подводники уже не думали всплывать для проверки документов и грузов. А 1 февраля произошло то, чего следовало ожидать, — U-20 атаковала английское госпитальное судно «Астуриас». Торпеда прошла мимо, а на протест Лондона немцы заявили, что командир лодки Швигер допустил вполне простительную ошибку, поскольку «Астуриас» не нес положенных госпитальному судну огней.

«Воды вокруг Англии и Ирландии, включая весь Английский канал (Ла-Манш.— И.А.), объявляются находящимися в военной зоне, — говорилось в опубликованном документе. — С 18 февраля всякое торговое судно, встреченное в военной зоне, будет уничтожено, и при этом не всегда будет можно устранить опасность, которой подвергаются команда и пассажиры. Нейтральные суда будут также подвергаться опасности в военной зоне, так как ввиду злоупотреблений нейтральным флагом, имеющим место в результате предписаний британского правительства от 31 января...»

Правительство США, подталкиваемое наживающимися на поставках предпринимателями, незамедлительно выразило протест Берлину против

«ничем не оправдывающегося нарушения прав нейтральных»,

а заодно и Лондону по поводу бесцеремонного использования звездно-полосатого флага.

Этот демарш подействовал на одного из противников: 14 февраля Берлин телеграфировал в свой Адмирал-штаб:

«Высланным в море подводным лодкам отдать по радиотелеграфу приказание не нападать на суда под нейтральным флагом до тех пор, пока точно не установлено, что это — неприятель».

Через четыре дня эти инструкции уточнили — подводникам разрешили топить все неприятельские суда, чтобы парализовать британскую морскую торговлю (что называется, «око за око»), но стараться щадить нейтралов и госпитальные. Относительно последних следовала оговорка — щадить, если они не перевозят войска, прикрываясь знаками Красного Креста. Одновременно командирам развязали руки:

«если, несмотря на соблюдение должной осторожности, произойдет ошибка, командир лодки не будет нести ответственности».

28 марта командир U-28, остановив английский пароход «Фалаба», по оценке британских историков Гибсона и Прендергаста,

«довел приемы ведения подводной войны до крайних пределов жестокости»

— дождавшись, когда пассажиры и команда начнут спускаться в шлюпки, он выпустил по ним торпеду. В результате взрыва и паники погибло 104 человека.

Игорь АЛЕКСЕЕВ, историк

Заявление Вильсона.

Интерьеры лайнера "Лузитания"

В 13:00 7 мая 1915 года один из матросов германской подводной лодки U-20 заметил впереди большое четырёхтрубное судно. Он сообщил капитану Вальтеру Швигеру, что заметил большой четырёхтрубный корабль, идущий на скорости около 18 узлов. У лодки было мало топлива и лишь одна торпеда, капитан уже собирался возвращаться на базу, как на лодке заметили, что судно медленно поворачивается правым бортом к лодке.
Лузитания» была приблизительно в 30 милях (48 км) от Ирландского берега, когда она попала в туман и уменьшила скорость до 18 узлов. Она шла в порт Куинстауна — ныне Коб — в Ирландии, до которого оставалось 43 мили (70 км) пути.
В 14:10 впередсмотрящий заметил приближающуюся торпеду с правого борта. Через мгновение торпеда попала в правый борт под мостик. Взрыв взметнул столб обломков стальной обшивки и воды вверх, затем последовал второй, более мощный взрыв, из-за которого «Лузитания» начала сильно крениться на правый борт.

Гибель «Лузитании»

Спасенные пассажиры на станции на Лайм-стрит, Ливерпуль

На фотографии г-н Купер, канадский журналист с маленькой Хелен Смит, шестилетней девочкой, потерявшей обоих родителей в результате катастрофы "Луизитании"

Лайнер затонул за 18 минут в 8 милях (13 км) от Кинсейла. 1198 людей погибли, включая почти сотню детей. Тела многих жертв были похоронены в Куинстауне в Кинсейле — городе у места гибели «Лузитании».

Пережившие бедствие прибыли в Квинстаун

Погребение жертв с "Лузитании". Лондон, Англия 1915

Демонстрация против немцев на Тауэр Хилл в Лондоне

Антинемецкие погромы после торпедирования "Лузитании": многие магазины чьи хозяева носили немецкие фамилии были разгромлены. На фотографии погромщики разоряют сигарный склад Шенфельда. Лондон, Англия 1915 год.

К началу Первой мировой в составе флота Германии было всего 48 лодок, однако они оказались настолько эффективными в борьбе с британским флотом (к сожалению, и в борьбе с мирными судами — чего стоит потопление лайнера «Лузитания»), что до конца войны их было выпущено в море почти четыре сотни. Около половины там и нашли свой конец...

Капитан-лейтенант (нем. Kapitanleutnant) Вальтер Швигер (справа). Швигер командовал подводной лодкой U-20, потопившей 7 мая 1915 года британский трансатлантический лайнер «Лузитания». Погиб 17 сентября, вместе с подводной лодкой U-88, у побережья Дании. Совершил 17 боевых походов, уничтожив 190000 тонн неприятельского тоннажа, и был признан седьмым по результативности подводником кайзеровского флота

Та самая U-20, потопившая "Лизитанию" стала братской могилой для своего экипажа...

«Лузитания».

В Германии.

глубоководный аппарат «Скорпио» у затонувшей «Лузитании»

Гибель «Лузитании»

Первого мая 1915 году на борту океанского лайнера «Лузитания», готовящегося отплыть из Нью-Йорка в Европу, появился чуть ли не самый богатый человек в мире – американский миллионер Альфред Вандербильт. На нем строгий черный сюртук, он степенно поднимается по трапу и направляется в сопровождении боя в центральный салон парохода. Многие наблюдают, как к Вандербильту подходит рассыльный и почтительно предлагает поднос, на котором лежит телеграмма. Текст ее был очень странен, необычен, да и сама телеграмма оказалась без подписи: «Из определенных источников известно, что “Лузитания” будет торпедирована. Немедленно отложите плавание».

Нет, Альфред Вандербильт никак не мог поверить, что найдутся судно или подводная лодка, которые могли бы догнать «гордость Атлантики»!

А «Лузитания» действительно была ее гордостью, ведь недаром в 1907 году она получила право называться самым быстроходным пароходом в мире, удостоившись приза «Голубая лента Атлантики». Этот приз вручался за рекорд скорости при пересечении Атлантического океана по трассе Лондон – Нью-Йорк, длиной около шести тысяч километров. «Лузитания» пересекла Атлантику за 4 дня 19 часов 52 минуты.

Кроме того, всем был известен следующий факт. В начале Первой мировой войны «Лузитанию» попытался захватить германский крейсер, он уже и приказ по радио передал: «Корабль захвачен, следуйте за мной». На эту команду капитан «Лузитании» ответил очень простым действием – он развил максимальную скорость (27 узлов), ушел от крейсера, и тот вскоре потерял трансатлантический лайнер из виду.

Нет, не зря считалась «Лузитания» гордостью Атлантики. Многие были уверены, что корабль вне опасности даже в военное время, поэтому его услугами и пользовались самые респектабельные пассажиры. Вандербильт удобно расположился в комфортабельной каюте, вспоминая странную депешу как досадный казус.

Однако странное предупреждение получил не только американский миллионер, и не только в частном, так сказать, порядке. В утренних выпусках некоторых нью-йоркских газет на последней странице в черном обрамлении было помещено ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.

«Всем путешествующим и намеревающимся отправиться в рейс через Атлантику напоминается, что Германия и ее союзники находятся в состоянии войны с Великобританией и ее союзниками. Военная зона включает зоны, примыкающие к Британским островам, и в соответствии с официальным предупреждением… суда, несущие флаг Великобритании или любого из ее союзников, подлежат в этих водах уничтожению.

Но и на это предупреждение немногие обратили внимание. Вечером первого мая 1915 года «Лузитания» готовилась к отплытию. Заканчивалась погрузка багажа и почты, на палубу океанского лайнера поднимались последние пассажиры. Всего на корабле было 1257 пассажиров (из них 129 детей) и 702 члена экипажа, общим числом – 1959 человек.

Это было комфортабельное и совершенное судно. Здесь были детская комната для пищащих, орущих и хныкающих детей и лазарет с доктором и нянечками, а также множество других нововведений: лифты, помещения для собак и других домашних животных (путешествующих со своими хозяевами), телефоны и электрические сигнальные лампочки, отдельные комнаты для горничных и слуг.

Арочные дверные проемы, канделябры, инкрустации из красного дерева, дамасские диваны, глубокие и удобные «бабушкины» кресла, висячие «зимние» сады и пальмы в кадках – все это создавало обстановку в стиле модерн, приближенную в то же время к домашней атмосфере. И только слабый запах просмоленной палубы, краски, смазки и машинного масла указывал на то, что «Лузитания» остается судном.

Особое качество «Лузитании», которым гордились ее владельцы, – это непотопляемость лайнера. Двойное дно судна и водонепроницаемые отсеки считались достаточно надежными. И вот черный дым извергнулся из красно-черных труб. Трапы были со скрипом убраны на причал, а швартовы толщиной с руку сброшены со швартовых тумб. «Лузитания» отошла от причала, взяв курс на Ливерпуль. Она дала три громких гудка, которые сразу же заглушили судовой оркестр и заставили пассажиров зажать уши.

Судном командовал Уильям Тернэр, один из опытнейших капитанов английской компании «Кунард лайн». Он не раз уже обогнул земной шар, ему были хорошо знакомы «ревущие сороковые» ниже мыса Горн и тропические острова в южной части Тихого океана. Вот и сейчас он спокойно обозревал блестящую поверхность океана и удовлетворенно попыхивал своей трубкой. Все выглядело так, как было в его лучшие рейсы. Да Тернэр и без того знал, что во время плавания в Атлантике опасность судну не грозит.

И действительно, первые шесть дней плавания прошли спокойно и благополучно. Утром 7 мая «Лузитания» находилась на подходе к юго-западной оконечности Ирландии. Капитан приказал усилить наблюдение за морем, задраить водонепроницаемые переборки и заглушки иллюминаторов во всех каютах, на всякий случай подготовить все шлюпки к спуску на воду.

«Лузитания» шла 20-узловым ходом, каждые пять минут меняла курс, уходя на десять градусов то вправо, то влево. Тернэр знал, что такие зигзаги в случае атаки немецкой подводной лодки помешают ей произвести прицельный выстрел. Знал он и то, что ни одна лодка, находясь под водой, не сможет догнать «Лузитанию».

Море было спокойным, дул легкий бриз. После полуденного ленча пассажиры стали расходиться по своим каютам. Они не знали, что именно в это время, в 14 часов 10 минут, матрос Томас Куин, наблюдавший за морем из «вороньего гнезда» фок-мачты, крикнул в телефонную трубку капитану: «С правого борта торпеда, сэр!» Тернэр успел сделать только один шаг к середине мостика, где стоял рулевой. Через несколько мгновений торпеда ударилась в борт судна, и эхо взрыва разнеслось над морем на многие мили. Судно сразу же стало крениться на правый борт и одновременно погружаться носом.

Никто на «Лузитании» не мог с уверенностью сказать, какие разрушения причинила торпеда. Пассажиров оглушил взрыв, за ним последовал второй – еще более страшный. Об этом втором взрыве историки спорят до сих пор. Капитан-лейтенант Швингер, который командовал немецкой подводной лодкой, категорически отрицал запуск второй торпеды. Поэтому немцы объясняют второй взрыв детонацией взрывчатых веществ и утверждают, что взрывчатка была тайно погружена на борт пассажирского парохода, чтобы доставить ее в воюющую с Германией Англию. А комфортабельный лайнер был только прикрытием в целях такой маскировки.

Последствия взрыва (или двух взрывов) были ужасны. В борту парохода, чуть ниже ватерлинии, образовалась пробоина, через которую свободно мог пройти паровоз. Сотни тонн воды устремились внутрь «Лузитании». Несколько мгновений после взрыва в машинном отделении парохода стоял невообразимый грохот – получившая сильные повреждения паровая турбина вовремя не была остановлена.

Палуба, казалось, приподнялась под ногами и снова осела. Наружу с шумом вырвался столб воды и пара вместе с кусками угля, обломками дерева и стальными осколками. Взметнувшись вверх выше радиорубки на 160 футов, они затем лавиной обрушились на верхнюю палубу.

«Королева скорости» как бы споткнулась и накренилась. Но за счет колоссальной инерции она еще продолжала двигаться вперед, однако мерцание ламп уже указывало, что ее генераторы грозят остановиться. Капитан Тернэр рассчитывал выбросить судно на отмель близ мыса Кинсэйл. Он очень полагался на отменные мореходные качества «Лузитании» и надеялся продержаться на плаву не менее часа. Это позволило бы спустить на воду шлюпки и спасти людей. Однако в действительности дело обстояло намного хуже: взрыв разрушил паровую турбину и перебил главную паровую магистраль. Когда пароход стал валиться на правый бок, то его 20-метровые трубы обрушились на палубу и в воду, убивая людей, соскальзывающих с парохода в море.

Судовой радист Роберт Лейт успел подать в эфир сигнал бедствия, но «SOS» прозвучал только четыре раза, так как с остановкой динамо-машины подача электроэнергии в радиорубку прекратилась.

В суматохе при спуске шлюпок на воду офицеры из экипажа «Лузитании» допустили непоправимую ошибку. Они как будто не учли, что по инерции судно еще движется вперед, и как только шлюпки коснулись воды, их развернуло и с силой ударило о стальной борт лайнера. Все они опрокинулись, и находившиеся в них люди оказались в воде. Над безбрежной гладью Атлантики раздались пронзительные человеческие крики, после чего наступила неестественная тишина. Только качались на голубых волнах океана полуразбитые шлюпки, раздавленные тела и немногие оставшиеся в живых люди.

Вскоре «Лузитания» стала еще сильнее заваливаться на правый борт, и остававшиеся на ней люди скатывались в воду. Носовая часть корпуса наполовину скрылась под водой, и вскоре гигантское судно вздрогнуло в последний раз, перевернулось черным блестящим килем и через несколько секунд скрылось в Атлантике.

Переданный в эфир «SOS» был принят некоторыми радиостанциями на побережье Ирландии и находящимися поблизости судами. Многие поспешили на помощь гибнущим людям, но не все смогли добраться до места, указанного в сигнале: опять появились немецкие подводные лодки, и некоторые спасатели предпочли удалиться.

Более крепкими оказались нервы у греческого капитана с грузового парохода «Катарина». Он не стал обращать внимание на видневшиеся из воды перископы и потому сумел спасти людей с нескольких шлюпок.

Настоящими спасателями показали себя и ирландские рыбаки. А капитана Тернэра спас один из матросов с парохода «Блюбелла». Капитан находился на борту «Лузитании» до того момента, когда судно опрокинулось на борт. После этого он тоже оказался в воде, но так как был хорошим пловцом, то продержался на плаву около трех часов. Матрос с «Блюбеллы», отличавшийся необычайно острым зрением, заметил слабый блеск капитанских нашивок на рукаве кителя и подобрал Уильяма Тернэра.

Известие о трагической гибели «Лузитании» в разных странах мира вызвало различную реакцию. Вся Канада, например, была потрясена новостями о погибшем лайнере. На его борту находились ее сыны и дочери, которые отправились в путь, чтобы влиться в воюющую армию.

А в Америке, когда известие о том, что «Лузитания» торпедирована у берегов Ирландии германской сумбариной, пришло в Нью-Йорк, Фондовая биржа работала последние минуты перед закрытием. Однако этого времени хватило, чтобы многие акции молниеносно упали.

Всех спасенных доставляли в ирландский порт Куинстаун, где на притихшем причале стоял консул Фрост. Потрясенный всем увиденным, он впоследствии докладывал: «Этой ночью при свете газовых фонарей мы увидели жуткую череду спасательных судов, выгружающих живых и мертвых. Судно за судном появлялись из темноты, и временами можно было различить два или три из них, ожидающих своей очереди в облачной ночи, чтобы выгрузить покрытых синяками, содрогающихся женщин, искалеченных и полуодетых мужчин, маленьких детей с широко открытыми глазами… Женщины хватали нас за рукава и умоляли сказать им хоть что-нибудь об их мужьях.

А мужчины, с усилием подавляя свои чувства, непрестанно передвигались от одной группы к другой в поисках потерянных дочерей, сестер, жен или новобрачных.

Среди бочонков с краской и свернутых тросов на затемненных причалах стали вырастать штабеля трупов, сложенных, как дрова…»

Таким оказалось прибытие «Лузитании». Спасенных было в полтора раза меньше, чем погибших. После гибели «Титаника» это была самая крупная катастрофа на море, которая за восемнадцать минут унесла жизни 1198 человек.

Однако странные происходят иногда случаи. В 1927 году во время сильного шторма в Атлантике затонул лайнер «Келтик». Среди спасенных оказалась пожилая англичанка, миссис Муррей. Журналисты, писавшие об этой катастрофе, с удивлением узнали, что в 1915 году миссис Муррей была в числе пассажиров, спасенных с парохода «Лузитания». Еще больше изумились газетчики, когда узнали, что миссис Муррей была и в списке пассажиров, благополучно переживших гибель «Титаника». Хрупкая леди трижды попадала в самые крупные катастрофы XX века и вышла из них невредимой. И каждый раз в Атлантике!

2.15. Гибель гунна Этцеля-Атли и гибель хана Святослава Хан (князь) Святослав-Балдуин-Ахиллес был убит. Как мы видим ниже, его частичным отражением в германо-скандинавском эпосе является также гунн Этцель. Считается, кстати, что другим его именем было Атли. Историки